«Кровавый спорт» — это не просто боевик. Это исследование борьбы между пролетариатом и буржуазией и триумф человеческого духа.
— Тебе нужно чем-то себя занять.
— Занять себя? Ладно. Сейчас я готов занять свой кулак твоей чёртовой рожей, понятно?
«Кровавый спорт» — это не просто боевик. Это исследование борьбы между пролетариатом и буржуазией и триумф человеческого духа.
— Тебе нужно чем-то себя занять.
— Занять себя? Ладно. Сейчас я готов занять свой кулак твоей чёртовой рожей, понятно?
Я не хочу, чтобы ты уходила. Я хочу, чтобы ты увидела, что это на самом деле за место. Ты сказала, что потерялась. Я тоже был одинок, и когда у меня ничего не осталось, она нашла меня. Она звала меня и привела сюда. Ты говорила, что твоя жизнь перевернулась. Может быть, это место — то, где ты должна быть.
— Знаешь, перемены не даются просто так. Всегда есть цена за то, чтобы получить желаемое. Приходится разбить пару яиц, чтобы сделать омлет. Вот чего стоит быть боссом.
— Брехня.
— Чего?
— Дело не в том, чтобы получить то, чего хочешь или стать «большой шишкой». Это эгоистично и неправильно. Так поступают сломленные люди, отказываясь от семьи и любви. Единственного, что важно.
— Ты знаешь, что ему 170 лет?
— Конечно, знаю. Но ему нравится, когда я зову его «парниша». Правда, старик? Так он чувствует себя молодым.
— Это правда?
— Конечно это правда, я же тебе сказал.
— Я говорю с юной леди в розовом. Ты носишь розовое?
— Нет...
— Тогда заткнись.
— Пять лет — это довольно долго.
— Угу.
— А что ты делал всё это время?
— Ну, знаешь... ты должен сделать время, или время сделает тебя. Так что... я слушал истории, рассказывал истории, играл в домино...
— У тебя было пять лет для самосовершенствования, а ты играл в домино. Для того ли я рисковал своей задницей, чтобы вытащить тебя из тюремного автобуса? Вот о чём я говорю, Сет. Ты неудачник, смирись. Если бы я был там, я получил бы степень, может быть, в инженерии...
— Если бы ты был там, тебя бы пырнули ножом в первый же день, потому что ты не умеешь общаться с людьми.
Ты сказал, что всегда лишь пытался спасти меня, Сет. Ты спас. Теперь ты должен меня отпустить.
— Каково это?
— Что?
— Умирать.
— Ты испытаешь это на своей тощей заднице еще до конца дня.