У меня было все: удобный дом, интересный мужчина, перспективная работа, верные друзья.
У меня не было ничего: уютного дома, любимого человека, выражения себя, близких людей.
У меня было все: удобный дом, интересный мужчина, перспективная работа, верные друзья.
У меня не было ничего: уютного дома, любимого человека, выражения себя, близких людей.
... почти все мужчины, которые украшают свое одиночество ни к чему не обязывающими отношениями, которые щедры на ласковые словечки, но никогда — на слова любви, бояться увидеть однажды у женщины, связанной с ним близостью, ТОТ САМЫЙ взгляд.
Я ненавидела всё. Презирала еще. Но ненавидела больше всего. Мне хотелось выть, орать и кусаться. Я, как загнанная собака, все время бежала по кругу. Мне хотелось стучать в стены, бить окна и бросаться на женщин в правильных юбках чуть ниже колен и на мужчин в рубашках и пиджаках. Хотелось вцепиться в горло каждому, кто этим тоном, предающим живую человеческую природу, объявляет мне о том, кто такой настоящий филолог. Настоящий ученый. Настоящий человек.
Но я надевала свою юбку ниже колен и продолжала бежать из страха остановиться. Из страха завыть и быть застреленной.
Красноречие дороже денег, славы и власти, ибо последние очень часто достигаются благодаря красноречию.
Наша жизнь — это выбор. Это скопление множества выборов, которые мы делаем на протяжении всего существования. Не всегда верных, поэтому зачастую жизнь не приносит счастья.
А для чего ты здесь?... Ты, столько лет отдавшая изучению вопроса? Сделало ли твое испытание тебя добрее и терпеливее, мудрее и проще? Осталась ли в тебе та, которая обнимает близкого и нуждающегося в тебе человека? Смогла ли ты оставить лишнее и увидеть другого в его беспомощности и страдании души? Прощаешь ли ты себе, прощаешь ли другим?
Мы молоды, пока живем в «одном формате» с нашими детьми. Пока те, кому 25-35 любят нас за то, что мы клевые, а не потому, что мы родители. Пока их любовь к нам свободна от снисходительности и терпения медсестры или сиделки.