Владимир Гаков. Ультиматум

В этой стране налаженный издательский конвейер действительно способен быстро откликнуться на любой спрос и выдавать промышленную продукцию сразу промышленными партиями. Причем в полноводном потоке обычно все перемешивается: паника, трезвый анализ, протест, циничный расчет на всегдашнюю любовь читателей к страшненькому и просто стихийная реакция на моду, которая, бог даст, продержится долго. Шум, ярость, страх, надежда, боль, недоумение...

Другие цитаты по теме

Антифашистская литература не эпизод истории культуры отдельных стран, а одно из магистральных явлений духовной жизни нашего века.

Лучше бы вообще не мучить писателей расспросами об их политических взглядах, общественной позиции; зачем — когда можно просто читать их книги!

Взгляд читателя фантастики особый: он обращен в будущее. То, на что он падает, имеет «склонность» сбываться раньше, чем мы предполагаем.

Фантастика, как и другая литература и искусство, остается производным той социальной среды, в которой она взращена. И которую, естественно, как-то отражает.

Писатели умеют хорошо описывать то, чему никогда лично не были свидетелями; фантасты так вообще только этим и занимаются.

С первых же своих произведений антифашистская литература одновременно стала и подчеркнуто антимилитаристской. Правда, пришлось отказаться от привычных заклинаний: «искусство вне политики», «непротивление злу насилием» и т. п.

Эффект привыкания, инстинктивная реакция утомленного человеческого мозга на возможный перегрев... Как ни ужасно это звучит, но мы привыкли к ситуации нависшего над нами дамоклова ядерного меча — просто стараемся не думать о нем, переключив внимание на другие заботы.

Сенатор Макмагон, председатель сенатской комиссии по атомной энергии, вскоре после бомбардировки Хиросимы отозвался о ней как о «величайшем событии в мировой истории после рождения Иисуса Христа». Дальше, кажется, некуда...

Наше непрекращающее насилие над Природой когда-то может и ее вывести из равновесия. И она начнет себя защищать.

Начало Второй мировой войны и разом прекратившая поступать из Германии научная информация об успехах атомных физиков тревожным набатом прозвенели для тех, кто имел голову на плечах.