Марина Ивановна Цветаева

Другие цитаты по теме

— Моя сестра знакома с автором. Она хочет почитать его стихи, чтобы понять, идиот он или нет.

Уличный свет, и всё падают тени,

Поступью легкой идешь в этот вечер,

К ветру, наверное, и к солнцу навстречу,

А мимо тебя — и машины, и люди,

Все вместе сливаются в томные будни,

Их взгляды с тобой, уходящие вслед,

Наполнены тяжестью прожитых лет.

Серые кофты и серые лица,

Все мимолетно, ты вечная птица,

И лужи-ручьи, что бегут с тротуара,

И птицы, и листья, что падают валом,

И осень, и лето смешались в одно,

И думай, что хочешь, но мы заодно.

Когда я не думаю о сочинении стихов, и думаю о чем-то живом и ярком, и потом я замечаю это, я ловлю себя, думая об этом, и я думаю: «Ах!» И это оставляет мои сочинения чистыми, беспримесными...

Змей, драконов безобразных,

Монстров, пышущих огнём,

Вот каких уродов разных

Мы, поэты, создаём.

Родина поэта — его стихотворение; от стихотворения к стихотворению она меняется.

Поэт видит неизваянную статую, ненаписанную картину и слышит неигранную музыку.

Всё бывает впервые… Всё бывает впервые!

Я нашел свои книги на старой квартире,

Эти детские сказки такие простые,

Наши новые чувства такие чудные,

И замкнулись вдруг мысли, в этом чокнутом мире

Ты и я, мы с тобою случились впервые!

Поэт не может воспевать государство — какое бы ни было — ибо он — явление стихийное, государство же — всякое — обуздание стихий.

Такова уже природа нашей породы, что мы больше отзываемся на горящий, чем на строящийся дом.

Ты так юна, что даже тошно,

Я так устал, что не поймешь,

Зачем же ты пришла ко мне той ночью,

Когда была гроза и дождь.

Я был бессилен, я старался,

Сопротивлялся и страдал,

Но сразу же, как мог, впивался

И к покрывалу прижимал.

Всё, как сценарий мелкой киноленты,

С дешевыми актерами кино,

Сам сценарист себе, и тут же в главной роли,

И горько так смеялся, и представлял, что хорошо.

Ты так юна, я так устал,

И ты ушла, оставив мне на память

Улыбки свет в бокале грязном

И фото из случайного окна.

я никогда особо не понимал своих стихов, давно догадываясь, что авторство – вещь сомнительная, и все, что требуется от того, кто взял в руки перо и склонился над листом бумаги, так это выстроить множество разбросанных по душе замочных скважин в одну линию, так, чтобы сквозь них на бумагу вдруг упал солнечный луч.