Кестрел неслась через Садовый район, направляя Джавелина по кавалерийским тропам к центру города. Она почти достигла его огней, когда со стороны холмов позади нее раздался топот копыт другой лошади со всадником.
По позвоночнику Кестрел прокатился холод. Страх, что этим всадником был Арин.
Страх, возбужденный внезапной надеждой, что это действительно он.
— Ты стратег, — сказал генерал мягче.
Кестрел пожала плечами.
Ее отец продолжил:
— Кто предложил, чтобы я заманил дакранских варваров в горы, когда они напали на восточную границу империи?
Кестрел казалось, будто Арин — это тень ее самой или, скорее, той девушки, которой она должна была быть.
Дочь генерала Траяна не оказалась бы в подобном положении.
Она бы не испугалась.
Ее ноги топтали камни.
А потом она что-то услышала и замерла.
Когда в холодной темноте развернулась первая нота, Кестрел не поняла, что это. Это было негромкое звучание чистой, звонкой красоты. Кестрел ждала, и услышала это снова.
Песня.
— Я удивлена, что геранцам чем-то нравились валорианцы. Я полагала, что вы считали нас неразумными варварами.
— Дикими созданиями, — пробормотал Арин.
Кестрел была уверена, что ослышалась.
— Что?
— Ничего. Да, вы были совершенно бескультурными. Ели руками. Развлечением для вас было наблюдать, кто и кого убьет первым. Однако, — он встретился с ней взглядом и тут же отвел глаза, — вы славились и еще кое-чем.
— Чем? Что ты имеешь в виду?
— Похоже, на кого-то пало проклятье победителя.
Кестрел обернулась к ней.
— Что вы хотите этим сказать?
— Ты ведь нечасто бываешь на торгах, верно? Проклятье победителя — это когда ты получаешь свой товар, но по слишком высокой цене.
— Расскажи мне о Геранской войне.
— Мы возжелали заполучить эти земли задолго до того, как я завоевал их. Как только я сделал это, валорианские переселенцы с жадностью набросились на добычу. Десятилетиями геранцы хвастали богатствами своей страны, ее товарами, красотой, плодородной почвой — ее совершенством, чему также способствовало то, что государство находилось практически на острове. — Генерал пальцем обвел на карте полуостров, который почти со всех сторон был окружен южным морем, кроме одного места, где от остальной части континента страну отделял горный хребет. — Геранцы считали нас не более чем неразумными кровожадными варварами. Их любви к нам хватало, чтобы посылать к нашим землям торговые корабли с предметами роскоши. Казалось, они не подозревали, что алебастровая посуда или мешочек пряностей могут стать соблазном для императора.
— Мы не закончили, — сказал Плут.
— Закончили, — ответила Кестрел. — Разве что ты хочешь увидеть, насколько хорошо отец научил меня драться без оружия. Я утоплю тебя в этом фонтане. Если не смогу, то буду кричать достаточно громко, чтобы привлечь внимание каждого геранца в этом доме и заставить их гадать, что за человек их предводитель, раз валорианская девушка так легко нарушила его самоконтроль.
Она пошла следом за потоком холодного воздуха. Он вывел ее в чулан, дверь которого была открыта. У стен стояли мешки с зерном.
Но источник сквозняка был не здесь. Кестрел направилась по пустому коридору дальше. В конце его на полу лежал бледный луч света. В помещение лился холод.
Дверь на кухонный двор была открыта. В коридор, кружась, залетели несколько снежинок и исчезли.
Возможно, сейчас. Возможно, сейчас она сумеет бежать.
Кестрел сделала еще один шаг. У нее екнуло сердце.
Затем дверь распахнулась шире, в коридор полился свет и в проеме показался Арин.
Кестрел едва не ахнула от неожиданности. Арин тоже был удивлен, увидев ее. Он резко выпрямился под весом мешка с зерном, который держал на плече.
Cлайд с цитатой