— Это здесь мы копы и преступники, а там все... «невиновные».
— Да, все и никого.
— Это здесь мы копы и преступники, а там все... «невиновные».
— Да, все и никого.
— Мы здесь из-за меня.
— Ты сделала это, повинуясь долгу. Так поступают хорошие копы.
— Ты сделал меня такой. Как и всех нас.
— Это была машина Линды у твоего дома?
— Не спеши открывать шампанское. Ей нужно было починить вентилятор.
— Ты просил ее вернутся домой?
— Она сказала всего десять слов, три из которых: «Почини мой вентилятор».
Мы контролируем улицы, лишь потому что они так считают. Если перестанут в это верить — всему конец.
— Поберегите боеприпасы, вы все пропустили.
— Мы услышали код «3», где откликнувшиеся офицеры?
— Уехали пару минут назад.
— Никто не приехал?
— Вы приехали.
— Это спасибо?
— Я что, сказал «спасибо»?
— Значит, мне незачем говорить «не за что».
— У тебя уже были подозрения, что у вас крыса, ты слишком хороший коп, чтобы прохлопать это.
— Комплимент — высшая степень отчаяния.
— Улицы Бруклина вздохнут с облегчением.
— Вот отвернешься на миг и все уже изменилось.
— Или открываешь глаза и будто видишь в первый раз.
— Ты арестовал меня, чтобы Возняк подкинул улику? Я могла сделать это и сама, не ссорясь с ним!
— Харли, понадобься мне просто продажный коп, я бы нанизал пончик на крючок. А мне нужен человек со связями.
— Одна машина вернулась.
— Лишь одна!?
— Из тридцати четырех тысяч копов нас любят лишь двое?
— Тесс, нет, назад!
— Откликнулась лишь Тесс?
— Чертова камикадзе!
— Она одна?
— Она чокнутее, чем мы думали.
— Иногда, чокнутость — это хорошо.
У меня есть дочь, ясно? А значит, и у тебя тоже. Потому что полицейский значок говорит о том, что мы семья. И мы любим нашу дочь, она прекрасна, умна и талантлива. И мы ей нужны. И так будет всегда, пока смерть не разлучит нас.