А через неделю — это сколько? — встрепенулась Гаянэ. — Чичас или вечером?
— Ба, привези мне длинное платье. И туфли на каблуках!
— Так и запишем, сарафан и сандалики.
А через неделю — это сколько? — встрепенулась Гаянэ. — Чичас или вечером?
— Ба, привези мне длинное платье. И туфли на каблуках!
— Так и запишем, сарафан и сандалики.
Каждая женщина мечтает о романтике. Ну, там, о принце на белом коне, об алых лепестках роз, застилающих окрестный антураж, о бесконечных комплиментах, которые сыплются, как из рога изобилия. Уж так оно природой заведено, что женщины — охочие до романтики существа. Их хлебом не корми, дай только романтикой насладиться.
Каждый мужчина мечтает о том, чтобы его оставили в покое. Чтобы не требовали скакать на белом коне, наводнять квартиру лепестками роз и сыпать комплиментами.
Перечить Мане, когда та собрала губы в куриную жопку и насупила бровки домиком, не имело смысла...
— Куда ваши родители смотрят? — возмутилась тетенька в малиновой панаме.
— Они смотрят в другую сторону, потому что им стыдно, что мы их дети, — не растерялась Манька.
Самое страшное рубилово между Ба и тетей Валей случилось в очереди за кухонными полотенцами.
— Я хочу извиниться за то, что другие вампиры сделали со Стефаном, за похищение, за пытки... Этого не должно было случиться.
— Вы там играли в Дом-2 с половиной вампиров из гробницы, причем реально взбешенных. И что, вы думали, должно было произойти?
— Да ладно, хочешь сказать, что тебе тут не одиноко? В заднице мира?
— Нет. Я не очень люблю людей — предпочитаю фасоль. Видел длинную фасоль? Она взошла. И ещё банджо. Вот мои друзья: фасоль и банджо. И ещё я трахаю сварщицу — надо иметь хобби.