Мальчуганы, не боитесь! Всё нормалёк! Лучше бы беспокоились о топливе, а не обо мне.
— Хм... Странная причёска, рваное тряпьё, татуировки... Этот явно преступник, хе-хе.
— А вот это уже «дискриминацией» называется.
— А ты, козёл, вообще в курсе, что подслушивать не хорошо?! Взять его!
Ну что вы к добрым и честным людям и зверям привязались, то?! Ходить по всей планете нормально нельзя! Повязать могут!
Хе, забавно... И одновременно странно, что я смотрю на ребёнка, а её родители даже не хотят меня за это избить!... Ну сразу видно, что сирота... Хм, и ещё такое ощущение, что это и есть тот снайпер!
— Хе, а вот и наш снайпер!
— К-Кайбериус Антонович, верно... — Извините, что я тогда попала вам в шею...
— Да ничего, лисёнок... Ты же мне не в причёску попала, в конце то концов.
Внезапно в ночи у Александра прихватывает сердце. А потом внезапно сильнее прежнего прихватывают колени Сергея. А потом оказывается, что Алжан Жармухамедов почти слепой. И это костяк сборной Советского Союза по баскетболу?!
Есть такая легенда — о птице, что поет лишь один раз за всю свою жизнь, но зато прекраснее всех на свете. Однажды она покидает свое гнездо и летит искать куст терновника и не успокоится, пока не найдет. Среди колючих ветвей запевает она песню и бросается грудью на самый длинный, самый острый шип. И, возвышаясь над несказанной мукой, так поет, умирая, что этой ликующей песне позавидовали и жаворонок, и соловей. Единственная, несравненная песнь, и достается она ценою жизни. Но весь мир замирает, прислушиваясь, и сам Бог улыбается в небесах. Ибо все лучшее покупается лишь ценою великого страдания… По крайней мере, так говорит легенда.
Полжизни губил здоровье, другую половину жизни его берег. Мог бы всю жизнь посвятить чему-то одному.
То, что он почитал главным, были (странно сказать!) всего лишь физические упражнения на свежем воздухе. «Здоровье, достигаемое иными средствами, — говорил он, — едва ли достойно зваться здоровьем».
Cлайд с цитатой