Мне никогда не хватит слов.
Я помню день, когда ты пришла из моих снов
Ко мне сюда. Я пронесу через года
Нашу любовь – от первых дней до дней Суда.
Мне никогда не хватит слов.
Я помню день, когда ты пришла из моих снов
Ко мне сюда. Я пронесу через года
Нашу любовь – от первых дней до дней Суда.
Кто был со мной – меня покиньте.
Пусть я плохой, только ты мой покой похитила,
Шагнув ко мне навстречу из древних ассирийских царств,
Где миром правит меч. В ночном небе – восходит Марс.
Прекрасны ликом дочери Двуречья.
Но сердце дикое у них, хитры их речи.
Теперь мне нечего терять кроме недолгих встреч,
И я хочу тебя обнять. С тобою лечь.
Ты рождена в земле, где стены старой Мцхеты
Где лето зеленей, а семьи – многодетны.
Где хочется дать детям имена библейские,
И твоё имя – это «благодать» на арамейском.
Заведи мне ладони за плечи,
обойми,
только губы дыхнут об мои,
только море за спинами плещет.
Наши спины, как лунные раковины,
что замкнулись за нами сейчас.
Мы заслушаемся, прислонясь.
Мы — как формула жизни двоякая.
На ветру мировых клоунад
заслоняем своими плечами
возникающее меж нами -
как ладонями пламя хранят.
Если правда, душа в каждой клеточке,
свои форточки отвори.
В моих порах стрижами заплещутся
души пойманные твои!
Все становится тайное явным.
Неужели под свистопад,
разомкнувши объятья, завянем -
как раковины не гудят?
А пока нажимай, заваруха,
на скорлупы упругие спин!
Это нас погружает друг в друга.
Спим.
Какое-то время я не знал, что ей ответить, потому что простого «Я люблю тебя», казалось, будет недостаточно. И эти слова не могли выразить все, что я хотел сказать: как она спасала меня от этого города, от моей жизни, от моего отца. От себя самого. Как три слова могут все это выразить?
Тяжело на душе. Темно, тяжело и горько. Чтобы как-то отвлечься, открываю книжку, включаю ноутбук, радио, телевизор, что угодно. А там слова. Такие красивые слова о любви. «Они шли босиком по траве, взявшись за руки». И мне так сильно, так яростно хочется вырвать из этих слов душу, мысль, смысл и воткнуть, вшить в собственную жизнь.
Я понял, что слово — это форма чувства. Той любви, которая живет в нас, не нуждаясь в опоре. Той самой любви, у которой тысячи лиц. А в лице плачущего друга, скорбящего о своей потере, лишь проступило одно из них. И искать это переживание нужно не в ответном чувстве к себе, потому что важно, на самом деле, не «любят ли тебя», а «любишь ли ты». Потому что если ты находишь в самом себе любовь, не требующую ничего: ни счастья, ни ответа, ни жертв, ни побед, самодостаточную, молчаливую, огромную, созидающую весь мир необъятным лицом своей возлюбленной, то и слова ты найдешь. Или они найдут тебя.
Он заваривал чай из звезд и ругал повседневщину, рисовал в траве портрет из своих следов, говорят, он любил горожанку, простую женщину, и вписал ее в вечность посредством обычных слов.
Большинство проблем человечества вырастают из взаимного недопонимания. Нельзя воспринимать слова прямолинейно. Когда мы вступаем в зону любви, язык не годен к употреблению. Любовь нельзя втиснуть в слова, её можно передать лишь в молчании.
Почему любовь скрепляется устами? Потому ли, что в устах хранится и произносится это самое слово? Ты значит ли сам поцелуй, что слова больше не нужны?
Может, так объединяются не только души, но и слова? Материализуются?
Закат разливается соком лесных ягод.
Малыш, ты будешь счастлив. Спокойно спи.
Ночью звезды, сгорая, будут падать -
Я попрошу, чтоб сбывались твои мечты.
Осенний рассвет разбудит мятной прохладой...
Летние ночи — дым сожжённой листвы.
Ты пахнешь спелыми грушами и шафраном,
Помнить — значит видеть вещие сны