Николай Михайлович Амосов

Другие цитаты по теме

Очевидно, дневальному казалось зазорным мыть самому полы – хотя бы и пять минут в день, когда он в силах нанять себе работягу. Это свойство, присущее русским людям, Андреев наблюдал и на прииске. Даст начальник на уборку барака дневальному горсть махорки: половину махорки дневальный высыплет в свой кисет, а за половину наймет дневального из барака пятьдесят восьмой статьи. Тот, в свою очередь, переполовинит махорку и наймет работягу из своего барака за две папиросы махорочных. И вот работяга, отработав двенадцать – четырнадцать часов в смену, моет полы ночью за эти две папиросы. И еще считает за счастье – ведь на табак он выменяет хлеб.

Счастье — когда утром хочется на работу, а вечером — домой.

Как писал Фрейд, «любовь и работа, работа и любовь — вот основа счастья».

Думаю, между деньгами и счастьем существует двоякая связь. Дело в том, что когда происходит некий сдвиг в экономической ситуации отдельно взятой семьи, многое меняется. Люди, экономившие буквально на всем, переходят к стабильной жизни. Могут позволить себе нормальный автомобиль, каждую неделю сходить с детьми в кино, не ломать себе мозг, как накормить и одеть всех домочадцев. Я сейчас говорю о нормальных человеческих запросах. Но потом наступает следующий этап. Когда человек привыкает к этому состоянию, к своим доходам. Он перестает чувствовать удовлетворение. Мне кажется, большее влияние на ощущение счастья оказывает не размер зарплаты, а наличие работы, придающей смысл жизни. Другими словами, пока ты что-то делаешь, не стоишь на месте, пытаешься, сопротивляешься — это делает тебя счастливее. Пока ты двигаешься, есть надежда на лучшую жизнь твоим близким. Моё же счастье — это здоровье моих родных...

Как писал Фрейд, «любовь и работа, работа и любовь — вот основа счастья».

Надейся на себя. В жизни есть два крепких якоря — работа и дети. Все остальные невзгоды можно перенести.

Того, кто занят своим делом и получает от него удовлетворение, бедность не угнетает.

Счастье такое тихое, родное, что ты носишь его под сердцем. Ей всегда казалось, что когда она наконец-то станет счастливой, то захочется кричать, петь и танцевать, взять за руку весь мир и втянуть в этот танец. А на деле… на деле ты укрываешь эту трепетную голубку в ладонях, подальше от прожорливых взглядов, и бережешь только для себя. И лишь улыбка не сходит с лица, делая тебя подозрительным для других людей.

— Как же мы будем работать теперь?

— Так же, как и всегда. Ты мной руководишь, а я за твоей спиной делаю, что пожелаю.