— На свете есть вещи намного хуже. Есть политики, войны, лесные пожары, голод, чума, болезни, боли, рак, политики.
— Вы о них уже говорили.
— Знаю что говорил, но они намного хуже всего остального вместе взятого.
— На свете есть вещи намного хуже. Есть политики, войны, лесные пожары, голод, чума, болезни, боли, рак, политики.
— Вы о них уже говорили.
— Знаю что говорил, но они намного хуже всего остального вместе взятого.
— Я думал, что нам крышка.
— Мне жаль тебя разочаровывать, парень, но тебе придётся познать все прелести жизни: прыщи, бритьё, преждевременную эякуляцию и первый развод.
— Могу я поговорить с наркодельцом в этом доме?
— Прошу прощения…
— Прекрасная погода. Мы вышли пострелять наркодельцов. У вас они водятся?
— Суть в том, что здесь нет непривлекательных женщин, я хочу сказать, где обычные, каждодневные женщины? Их нет, потому что это — кино.
— Нет, это Калифорния.
— Дэнни, подгони машину.
— Не могу. На неё вертолёт упал.
— Ненавижу, когда такое случается.
— Я знаю, что это смешно. Я же известный комик Арнольд Брауншвейгер.
— Шварценеггер.
— Хенде хох.
Может, хочешь поговорить про Калигулу, Сталина... Трампа? Знаю, он не умер, но когда-нибудь точно умрёт.
Давайте войдём в Евросоюз, а потом через месяц возьмём и выйдем. А потом через недельку опять войдём, а потом опять выйдем, войдём – выйдем, войдём – выйдем. И когда Евросоюз поймёт, что мы с ним делаем... Мы уже войдём в НАТО!
Мужик, я считаю, что одно из преимуществ жизни в апокалипсисе — это никакой политики.