Морис Эрцог. Аннапурна - первый восьмитысячник

Другие цитаты по теме

О погоде в горах:

«На солнце – нестерпимая жара, в тени – адский холод».

Ад... Почему его представляют темным, бурлящим, клокочущим? Я его видел. Он идеально белый, идеально тихий, идеально застывший. Ад — это гнетущая однородность. Он манит своей идеальностью и незаметно, но быстро выматывает, доводит до обморочной усталости неподвижностью, беззвучием, одноцветностью — не на чем задержать глаза, не к чему прислушаться, нечего ощутить, кроме равномерно жгущего солнца. Когда нет ничего, кроме идеальной, растянутой на весь мир белизны, тишины, стылости... Чтобы испытать адовы муки, надо пробыть здесь не более часа...

Чтобы ступить на вершину горы — необходимо на неё взобраться.

Каково это будет, фантазировал я, балансировать на узком как лезвие ножа вершинном хребте горы, волноваться по поводу сгущающихся вдалеке грозовых облаков, пытаться укрыться от ветра и холода, знать, что любое движение вправо и влево грозит падением в отвесную пропасть? Способен ли человек держать в узде свой страх ровно столько времени, сколько нужно на восхождение и возвращение?

Отставить разговоры -

Вперед и вверх, а там...

Ведь это наши горы,

Они помогут нам!

В рок-н-ролле есть одна замечательная особенность — ты понимаешь, что на вершине есть место не только для одной группы.

Горы не стадионы, где я удовлетворяю свои амбиции, они — храмы, где я исповедую мою религию.

Так же бывает и с высотой. Когда стоишь на краю, можно притворяться, что всё хорошо. Но всё-таки ты знаешь, что смерть рядом, она только ждёт, когда ты оступишься. Хочешь, не хочешь, а это так.

Лео обожает лазить по горам, для него это удовольствие в чистом виде. Ведь когда достигнешь вершины, дальше карабкаться уже некуда. Ты добился своего, и никаких сомнений в этом не остается. Редко что в жизни, с её нескончаемыми суетой и незаконченными делами, можно отнести к таким абсолютным свершениям.

У вас когда-нибудь кружилась голова от высоты? Вызывает страх не пустота, нет, мы боимся притяжения этой пустоты, боимся внезапного желания прыгнуть.