Приезжали меня сватать
На серой кобыле
Барахло моё забрали,
А меня забыли.
Приезжали меня сватать
На серой кобыле
Барахло моё забрали,
А меня забыли.
— Слышь, козёл!
— В каком смысле?
— В том смысле — у тебя совесть, вообще, есть?
— А! Совесть? Совести нету.
— То-то я и вижу, что ты ходишь-посвистываешь, картуз потерял — не разыскиваешь!
— Если я, как вы выразились: «козел», то моя жена, она, естественно: «коза»?
— Ты хоть понимаешь, что одинокая женщина — это неприлично? Неприлично!
— А! Ну правильно! Не врать, не дёргаться, не вешаться первому встречному на шею — это неприлично! А Гена, при живом муже — это прилично, да?
— Какой Гена?
— Крокодил Гена! Чебурашку смотрела?
— Причём тут крокодил? Успокойся, крокодил вообще к жене вернулся!
— А! Значит Гена лопнул, теперь: люди добрые, караул, давайте Стасика обратно!
Жил-да-был на белом свете симпатичный парень целых двадцать лет
И твердил все годы эти, что любви на белом свете больше нет.
Но однажды он случайно вдруг глазастую девчонку увидал,
И назначил ей свиданье, и пришел, и с нетерпеньем ожидал.
А девчонка та проказница,
На свиданье не показывается!
Он и есть, и пить отказывается,
А любовь-то есть, оказывается!
Есть! Есть!
— Я вас ненавижу!
— Я тебя тоже!
— Чтоб вы сдохли!
— Как и ты!
— Можете убить меня прямо здесь!.. Пожалуйста, не убивайте меня.
Многим кажется, что крепостное право сугубо русское изобретение, ибо у нас тут, как известно, страна рабов, а в Европе, наоборот, царство свободы.
Дедушку Маркса никто не читал, а потому граждане не в курсе, на что способен честный европейский предприниматель ради хотя бы ста процентов прибыли. Ну, не говоря уже про триста.