Юлия Владимировна Друнина

Мне мальчики эти, как братья,

Хотя и годятся в сыны.

Пусть я не бывала в Герате,

Они не видали Десны,

Где гибли десантные лодки

И, словно в болезненном сне,

Качались, качались пилотки

На красной соленой волне…

Едва ли сумеют другие,

Не знавшие лика войны,

Понять, что теперь ностальгией

И вы безнадежно больны-

Что будете помнить отныне

Не то, как бросались в штыки,

А то, как делили в пустыне

Воды горьковатой глотки.

В Зарядье, в Кузьминках, на Пресне

Война постучится к вам в дверь,

И, может, покажется пресной

Вам жизнь на «гражданке» теперь.

Забудется ль солнце Герата,

Чужая родная страна?

Острей, чем вода, для солдата

Уверенность в друге нужна.

Житейские ссоры-раздоры

Ничтожными кажутся мне,

Грохочут афганские горы,

Пилотки плывут по Десне…

Другие цитаты по теме

Всё же люди, а не автоматы мы,

Всё же не простая штука — жизнь...

С каждым днем становилось горше,

Шли без митингов и знамен.

В окруженье попал под Оршей

Наш потрепанный батальон.

Зинка нас повела в атаку,

Мы пробились по черной ржи,

По воронкам и буеракам,

Через смертные рубежи.

Мы не ждали посмертной славы,

Мы хотели со славой жить.

... Почему же в бинтах кровавых

Светлокосый солдат лежит?

Ее тело своей шинелью

Укрывала я, зубы сжав,

Белорусские ветры пели

О рязанских глухих садах.

Ржавые болота,

Усталая пехота

Да окоп у смерти на краю.

Снова сердце рвется

К вам, родные хлопцы,

В молодость армейскую мою.

Ржавые болота,

Усталая пехота,

Фронтовые дымные края.

Неужели снова

Я с тобой, суровой,

Повстречаюсь, молодость моя?..

Целовались.

Плакали

И пели.

Шли в штыки.

И прямо на бегу

Девочка в заштопанной шинели

Разбросала руки на снегу.

Мама!

Мама!

Я дошла до цели...

Но в степи, на волжском берегу,

Девочка в заштопанной шинели

Разбросала руки на снегу.

Не знаю, где я нежности училась, -

Об этом не расспрашивай меня.

Растут в степи солдатские могилы,

Идет в шинели молодость моя.

В моих глазах обугленные трубы.

Пожары полыхают на Руси.

И снова нецелованные губы

Израненный парнишка закусил.

Нет!

Мы с тобой узнали не по сводкам

Большого отступления страду.

Опять в огонь рванулись самоходки,

Я на броню вскочила на ходу.

А вечером над братскою могилой

С опущенной стояла головой...

Не знаю, где я нежности училась, -

Быть может, на дороге фронтовой...

Красноречие дороже денег, славы и власти, ибо последние очень часто достигаются благодаря красноречию.

Когда я думала о том, кого попросить быть крестными моей дочки, то у меня было два заветных желания. Первое. Чтобы эти люди были добрыми и любили смеяться. Второе. Чтобы они, по возможности, представляли разные национальности или жили в разных странах. Чтобы мой ребёнок с самого раннего детства, как с моим молоком, впитывал богатство и разнообразие этого мира и улыбался. Чтобы границы, цвет кожи, различия культур никогда не были для неё преградами. Считайте это моим личным вкладом в борьбу с национализмом.

Мне повезло. Наш крестный папа грузин. Искрометный и жизнерадостный, и очень добрый, несмотря на то, что из-за национального вопроса, скорее всего, никогда больше не увидит любимый и родной для его семьи Сухуми. Наша крестная мама, даже не знаю, кто по национальности (судя по яркой красоте, там всего намешано), живёт в Нью — Йорке, и когда мы собираемся все вместе, Марьяна с упоением играет с её сыном, рождённым в браке с жгучим бразильцем. А наша няня, вложившая в Марьяну душу, армянка. Крутой замес. «Михаила Черновола» бы разорвало ;))»

Мы молоды, пока живем в «одном формате» с нашими детьми. Пока те, кому 25-35 любят нас за то, что мы клевые, а не потому, что мы родители. Пока их любовь к нам свободна от снисходительности и терпения медсестры или сиделки.

Хочется верить, что прошлое остаётся позади, когда мы оставляем его.

Так уж устроен наш мир. Он не черно-белый, как ты думаешь, а темно-серый.