Мысль о бесследном исчезновении человечества неверна, и которая доказуема его борьбой за вечность.
Руины одного нужны вечной живой природе для жизни другого!
Мысль о бесследном исчезновении человечества неверна, и которая доказуема его борьбой за вечность.
Сколько раз вы слышали что распоясавшиеся футбольные фанаты ведут себя как животные? Таковы искаженные представления цивилизованного человека о диких зверях. В природе животные так себя не ведут. Они убивают только ради того чтобы выжить и даже для этой цели редко убивают себе подобных.
У нас слишком высокий уровень агрессии и беспредельная мания величия. Нам кажется, что мы настолько хороши, что вот-вот на нас нападут инопланетяне, что вот-вот кто-нибудь нас захватит, и что мы должны против этого бороться. Мы порабощены идеей войны настолько, что видим врага даже в своих фантазиях. Чувство превосходства так глубоко проникло в наше сознание, что нам и в голову не приходит, что для того, чтобы опасаться нападения, для начала нужно его заслужить. Рабы собственного «Я» и своих мелких страхов. Стоит оглядеться, и понимаешь, какие мы глупцы. То, что мы делаем с собой и со своей планетой, не имеет оправдания. И тут думаешь: да кому мы к чёрту нужны? Мы для них всего лишь первобытная комедия.
Какой бы экзотический вид ни принимала цивилизация, каких высот развития ни достигло бы общество, какой сложной ни становилась бы связь людей и машин, всегда наступает момент кульминации сил, когда дальнейшее направление развития человечества, само будущее его оказываются зависящими от простых поступков отдельных личностей.
Распространение цивилизации можно сравнить с огнём, сначала это слабая искра, затем мерцающий огонёк, а потом могущественное пламя, наделённое скоростью и силой.
Люди стремятся к чему-то, борются — конец один: метил попасть во дворец, а утонул в сточной канаве.
Не к деньгам вовсе стремятся люди, не к славе, не к семье и не к процветанию — к равновесию и возможности не решать, не выбирать, не думать, к воле чужой за неимением собственной, к наполненности и бесстрашию гения, которыми можно себя заполнить и, может быть, даже что-то открыть. Даже вместить в себя капельку, чуточку его невместимого.
Мы узнаем плоды цивилизации: дома, машины, общий пейзаж, но нам самим среди всего этого нет места.