Ее смерть произвела на меня такое впечатление, какое производит на всякого молодого человека смерть красивой женщины, которую он имел удовольствие встречать.
— Разве с такими девушками, как я, церемонятся?
— С женщинами всегда церемонятся, — по крайней мере, таково мое убеждение.
Окружающая жизнь и чужое счастье заставляют жаждать жизни тех, которые накануне, в глубине души, в тиши комнаты больного, желали смерти.
Я убежден в одном: для женщины, которую не научили добру, Бог открывает два пути, которые приводят ее к нему: это – путь страдания и путь любви. Они трудны; те, кто на него вступает, натирают себе до крови ноги, раздирают руки, но в то же время оставляют украшения порока на придорожных колючках и подходят к цели в той наготе, которой не стыдятся перед Создателем.
Если я буду заботиться о себе, я умру. Меня поддерживает та лихорадочная жизнь, которую я веду.
У женщин есть две манеры любить, которые могут вытекать одна из другой: они любят душой или телом.
Как бы сильно вы не любили женщину, как бы не доверяли ей, какие бы планы не строили на будущее, вы всегда в той или иной степени ревнуете ее к прошлому. Если вы были влюблены, по-настоящему влюблены, вы должны были испытать это желание — спрятать от внешнего мира создание, с которым хотели бы полностью слиться. Кажется, что от соприкосновения с другими мужчинами и предметами даже самая равнодушная к своему окружению женщина, когда ее любят, теряет свое благоуханье и цельность.
Если бы те, кто начинает заниматься нашим постыдным ремеслом, знали, что это такое, они, скорее, пошли бы в горничные. Но нет же, нас обуревает тщеславие иметь платья, экипажи, бриллианты. Мы верим тому, что нам говорят, проститутки доверчивы и постепенно изнашивают сердце, тело, красоту. Нас боятся, как диких зверей, презирают, как прокаженных, нас окружают люди, которые берут у нас больше, чем дают, и однажды мы подыхаем, как собаки, погубив и себя, и других.
Cлайд с цитатой