Мартин Лютер Кинг

От себя не убежишь. Невозможно развестись с самим собой. Ты для себя всегда будешь на первом месте. Мы много рассуждаем о том, что человека создает окружение, что он приспособленец. Но, по‑моему, человек не сможет ни к кому приспособиться, пока не уживется сам с собой.

Другие цитаты по теме

Мы полжизни прожили с идеей борьбы за свои права, и люди все время твердили «сейчас не время, дождитесь удобного момента». Мне очень трудно это понять. Я буквально выхожу из себя, хотя прекрасно понимаю, что борьба требует времени. Но, по‑моему, люди, которые так рассуждают, на самом деле не хотят ничего менять. Действовать постепенно на их языке означает «бездействовать», «стоять на месте». Время не может быть «более подходящим» или «менее подходящим» — оно нейтрально. Мы сами решаем, как им распоряжаться: во благо или во вред.

Никогда не смотрю по телевизору ни церемонию «Оскар», ни какие другие — жена смотрит. Но тут показывали «Золотой Глобус». Вроде ужасная у них обстановка — я бы вот не смог там сидеть, аплодировать. Но вдруг появляется актер, которого я очень люблю, Энтони Хопкинс, — и я застреваю. О нем что-то рассказывают, идут кадры из фильмов. Выходит сам Хопкинс, произносит речь. И я думаю: и он туда же, и Хопкинса эта слизь — да, слизь, эта тусовка — съела. Так и происходит стирание твоей личности — что потом, кстати, и на их произведениях искусства отражается. Не сразу, но отражается. И мне неохота уже теперь смотреть фильмы с ним — своим приходом туда Хопкинс проявил какую-то ужасную заурядность.

Думаю, белокожий ребенок, который учится исключительно с белокожими детьми, вырастает человеком узких взглядов. В нем развивается бессознательный провинциализм, который вполне может перерасти (опять же, бессознательно) в уверенность в собственной исключительности. У темнокожих, в свою очередь, подобная ситуация спровоцирует комплекс неполноценности.

Многие люди имеют плохую память только от того, что загружают свою память информацией в неподходящее время, когда утомлены.

Сейчас задания кажутся куда более лёгкими... или же я просто привыкла к ним.

Иногда, конечно, возникают проблемы, но я быстро учусь..

Справедливость не может проиграть.

Слава человечеству!

Воля — это когда мы можем идти против своих желаний. Если я иду на поводу своих желаний, там воля не нужна. Там сам ветер меня несёт, хочется — и делаю. Но если, то, что я делаю — не годится, тогда нужна воля, чтобы пресечь это. Воля — строитель нашего внутреннего мира. Сложно будет в начале, при помощи воли, скажем, постоянно быть добрым. Но если я буду продолжать это делать постоянно, то воля отходит, и я уже таким становлюсь сам.

Капитализм неизбежно оставляет в наследство социализму, с одной стороны, старые, веками сложившиеся, профессиональные и ремесленные различия между рабочими, с другой стороны, профсоюзы, которые лишь очень медленно, годами и годами, могут развиваться и будут развиваться в более широкие, менее цеховые, производственные союзы (охватывающие целые производства, а не только цехи, ремесла и профессии) и затем, через эти производственные союзы, переходить к уничтожению разделения труда между людьми, к воспитанию, обучению и подготовке всесторонне развитых и всесторонне подготовленных людей, людей, которые умеют все делать. К этому коммунизм идет, должен идти и придет, но только через долгий ряд лет. Пытаться сегодня практически предвосхитить этот грядущий результат вполне развитого, вполне упрочившегося и сложившегося, вполне развернутого и созревшего коммунизма, это все равно, что четырехлетнего ребенка учить высшей математике.

Два пути есть. Либо совершенствоваться. Либо то, за что ругают, доводить до абсурда. Тогда ошибка станет индивидуальностью.

Лучше целить в совершенство и промахнуться, чем целить в несовершенство и попасть.

Так вот о Корнилове. Сегодня в моде патриотизм и любовь к России. Гордость за её историю и стремление сделать её лучше. Неприятие внешнего врага и презрение к его сторонникам внутри страны. С этой точки зрения генерал от инфантерии – ярчайший пример для подражания. Не было тогда большего патриота исторической России, чем Корнилов. Равно как и не было большего врага у немцев, многочисленных сепаратистов и у большевиков.