Запугивать общество, как мы делаем это теперь и будем делать, значит отнимать у него бодрость, то есть прямо расписываться в том, что мы не имеем ни общественного ни политического смысла.
— Он думает, что я опасен.
— А что делает вас опасным?
— Будем откровенны. Каждый опасен, не так ли? Мы все соблюдаем правила приличия, но стабильность нас раздражает. Зверь, запертый внутри, становится всё злее и злее.
Выпячивая страдания одной жертвы, мы забываем о страданиях масс. Приписывая вину одному злодею, мы отрицаем вину общества.
Каждый хочет быть богатым и красивым, но по-настоящему богатым и красивым приходится притворяться, что они такие же, как все.
Твоя церковь — потаскуха, распродает свои милости богачам. И ты возьмешься меня исповедовать? Ты отпустишь мне грехи мои? Господь скрепит зубами, глядя на твою душонку. Братья, нам не нужны попы! Каждый может крестить, каждый может отпускать грехи, каждый может молиться — истинно вам говорю. Каждый человек пророк, или Бога нет!
Что-то происходит, я это чувствую. Что-то совершенно несуразное. Ночные клубы проповедуют семейные ценности, девушки, фотографирующиеся с голой грудью, предлагают обсудить их богатый внутренний мир. Интересно, доживем ли мы до того дня, когда скромные победительницы олимпиад по математике начнут предлагать в чатах занятия групповым сексом, а программа «Моя семья» откроет стрип-бар?
Разве найдется человек, думающий о себе: «Я маленькая незаметная личность, поэтому если меня перемелет в шестеренках общественного механизма, ничего особенного не произойдет»? Все мы в большей или меньшей степени, по возможности хотим разобраться в том, зачем рождаемся, живем на Земле, а потом умираем и исчезаем.
Миром давно уже не правит капитал. Лицемерие и ханжество – вот истинные короли мира.
Cлайд с цитатой