Эрих Мария Ремарк. Жизнь взаймы

Каким неуклюжим становится человек, когда он любит по-настоящему! Как быстро слетает с него самоуверенность! И каким одиноким он себе кажется, весь его хвалёный опыт друг рассеивается, как дым, и он чувствует себя таким неуверенным!

18.00

Другие цитаты по теме

— Разве любовь не является противоположностью правды?

— Нет, — сказала Лилиан, вставая. — Противоположность любви — смерть. Горькие чары любви помогают нам на короткое время забыть о ней. Поэтому каждый, кто хоть немного знаком со смертью, знаком и с любовью. — Лилиан надела платье. — Но и это тоже полуправда. Разве можно быть знакомым со смертью?

— Конечно, нет. Мы знаем только, что она противоположна жизни, а не любви, вот и все, но и это сомнительно.

Только дилетанты думают, что гонки — это очень романтично; во время езды не должно быть ничего, кроме машины и гонщика, третьим может быть только опасность, вернее, всё прочее приносит опасность.

А потом я начал размышлять над тем, что почти всё, чем мы владеем, нам дали мертвые.

— Любовь без страха и без трудностей.

— Такой не бывает.

— Нет, бывает. Это составная часть той единственной любви, которая вообще имеет смысл, — любви к самому себе.

— Тебе пора жениться.

— На ком?

— Этого я не знаю. Но ты созрел для женитьбы.

— На тебе?

— Нет, не на мне. Я для этого слишком хорошо к тебе отношусь.

Сегодня ты была в гостях у буржуа, для которых жизнь — это кухня, салон и спальня, где же им понять, что жизнь — это парусная лодка, на которой слишком много парусов, так что в любой момент она может перевернуться. Тебе надо от них отдохнуть.

Какие странные пути выбирает иногда чувство, которое мы зовём любовью...

Сидеть на солнце — это почти то же самое, что говорить о любви.

— Ты не боишься? — спросила она.

— Чего?

— Того, что я больна.

— Я боюсь совсем другого: во время гонок при скорости двести километром у меня может лопнуть покрышка переднего колеса, — сказал он.

Лилиан вдруг поняла, чем они похожи друг на друга. Они оба были людьми без будущего. Будущее Клерфэ простиралось до следующих гонок, а ее — до следующего кровотечения.