Нет слов грустней, чем «был», «была», «было». Кроме них ничего в мире. И отчаяние временно, и само время лишь в прошедшем.
По-моему, это логично, что люди, столько водя себя и других за нос при помощи слов, наделяют молчание мудростью.
Нет слов грустней, чем «был», «была», «было». Кроме них ничего в мире. И отчаяние временно, и само время лишь в прошедшем.
По-моему, это логично, что люди, столько водя себя и других за нос при помощи слов, наделяют молчание мудростью.
Ибо победить не дано человеку... Даже и сразиться не дано. Дано лишь осознать на поле брани безрассудство своё и отчаянье; победа же — иллюзия философов и дураков.
Нелегко осознать, что любовь ли, горесть — лишь бумажки, боны, наобум приобретенные, и срок им истечет — хочешь не хочешь, — и их аннулируют без всякого предупреждения, заменят тебя другим каким-нибудь наличным выпуском божьего займа.
Со временем всё забылось. Страсти, обида и ненависть погасли. От пламени костра остался лишь серый пепел. Во всяком случае, я хочу так думать.
Однажды вечером будущее становится прошлым.
И тогда оглядывается назад — на свою юность.
Вот тогда время для меня и остановилось. Не биологическое, оно-то, конечно, движется независимо от сознания и только в одну сторону, как река, которую невозможно перегородить плотиной и заставить изменить русло. Я имею в виду собственное психологическое время, которое то течет подобно великой реке Волге, то вдруг останавливается, застывает, как скованный льдом ручей, а бывает, что несется, будто горный поток, подбирая по дороге валуны воспоминаний, или даже, словно цунами, сметает все, оставляя позади груды развалин прошлого — самых страшных развалин на свете, потому что разрушенный бомбой город можно восстановить, а сломанная, уничтоженная жизнь не денется уже никуда…
Я пытаюсь ограничить собственные мысли и слова. Откуда берутся слова? Возможно, люди говорят без остановки как золотоискатели, чтобы найти истину. Вместо того, чтобы промывать золото на берегу реки, они промывают свои мысли. Они уничтожают все слова, не имеющие смысла, чтобы найти лишь одно. Только одно. Самое золотое. И вот, уже молчание.