Иногда все, чего хочется — это остаться дома и ни о чем не думать.
Если вы нечеловечески устали от людей — попробуйте пожить среди нелюдей.
Иногда все, чего хочется — это остаться дома и ни о чем не думать.
Он вдруг понял, как утомительна жизнь, когда приходится заново прокладывать каждую тропку и чуть не все время, пока не спишь, ты следишь за своими вышагивающими ногами.
Мы много работали
И мало любили,
Поэтому не заметили,
Как выпал снег и завяли лилии,
Как выросли наши дети.
Как жизнь пролетела,
Как солнце светило,
Как плавали облака,
И как на том мысе,
Где счастье созрело,
К нему заросла тропа.
И я обнимаю холодные плечи,
Держу себя что есть сил.
Пою эту песню – она меня лечит
От выгоревших светил.
Мы много работали,
Мало любили
И высохли до конца.
Пришло наше время
Открыться любви
И согревать сердца.
К середине жизни в каждом из нас накапливается необходимость в утешении. Как бы ни была добра судьба, усталость и потери неизбежно оставляют сырую туманную взвесь, которая со временем поднимается до горла, наказывая нас сердечной тяжестью и невыводимым кашлем. От этого, наверное, есть разное спасение, но мне известен один способ: нужно как-нибудь добраться до океана.
Такая завидная штука, как праздность, обернулась для нее тоскливым унынием. Некуда себя деть, нечем заняться. Выяснилось, что усталость наступает не только от работы, но и от безделья. Кроме того, у праздности обнаружился еще и третий аспект. Не приложенная ни к чему жизненная энергия течет в темное русло…
Так много дней в толпе и суматохе,
Так много слов, истерзанных страниц -
Все лишние, затасканные стопки
Лежалых писем и забытых лиц.
Часы в шкафу давно остановились,
Их стрелки раньше кончили свой круг,
Но день пройдет, и шепот новых листьев
Вернет их прежний расторопный стук.
— Тогда меня осенило. Ты знаешь, все это. В первый раз я почувствовал, насколько я устал, знаешь? ... Я просто устал, понимаешь?
Ты... Ты когда-нибудь уставал, Красный?
— Да.
Любовь хороша в книгах, в театре и кино, а жизнь — не театр. Здесь пьеса пишется сразу набело, репетиций не бывает: все по-настоящему! И суфлер из будки не выглядывает, подсказок не дает, что дальше говорить, как действовать. Самому надо принимать решения, быть и автором, и режиссером, и актером, и гримером.