Страх — это эмоция, а трусость — линия поведения.
В пору моего детства в Толедо существовало забавное суеверие, якобы помогающее отвадить нежелательных визитеров: следовало только поставить за дверью метлу. Вот бы и страхи, этих зловредных гостей, можно было отогнать так же просто!
Научись отличать страхи полезные от страхов вредных. Полезные предупреждают об опасности и позволяют избежать её, они мобилизуют на борьбу. А вот вредные, напротив, отнимают волю к действию, обескровливают и обессиливают.
Нет, я не трус, это точно. Чувство страха мне не ведомо. Но, все равно, мчатся на мотоцикле вместе с кем-нибудь из связных вдоль длиннющих лесных массивов, которые еще предстоит зачистить, — удовольствие более чем сомнительное.
За последние несколько дней красные застрелили несколько вестовых на мотоциклах, раненых они стаскивали с машин и подвергали ужасающим издевательствам, только потом уже добивали. Необдуманность, безрассудство русских видна на этом примере.
Боли самой по себе, — начал он, — иногда недостаточно. Бывают случаи, когда индивид сопротивляется боли до смертного мига. Но для каждого человека есть что-то непереносимое, немыслимое. Смелость и трусость здесь ни при чем. Если падаешь с высоты, схватиться за веревку — не трусость. Если вынырнул из глубины, вдохнуть воздух — не трусость. Это просто инстинкт, и его нельзя ослушаться.
Нарциссическая личность поглощена созерцанием собственной красоты, собственной важности или собственного страдания и с помощью психоаналитика упоенно смакует его, удобно расположившись на ложе печали.
Кто однажды не переборол в себе трусости, будет умирать от страха до конца своих дней.
Борьба за жизнь приводит к поиску изощренных средств защиты, что в свою очередь подстегивает агрессоров к разработке ещё более коварных способов нападения.
Cлайд с цитатой