В кольце из будней пахотных и выходных плясок по-настоящему счастливо бездушное мясо.
Наливай до краёв, настойка горяча, железная иллюзия своей головы на плечах.
В кольце из будней пахотных и выходных плясок по-настоящему счастливо бездушное мясо.
Искусственные звёзды, электрические блики, удобрение информацией, нам создавали великих,
Нам создавали счастье и разогнанные тучи, в каждом отсеке с экрана нам говорили, как лучше.
Дальше – завал благ, подобие земного рая, будто бы последний полив перед сбором урожая.
Никто не учится моему языку,
Мне не пристало принимать каждый их лозунг,
Слушать, у кого какой нарыв наболел.
Мне не пристало сапоги с налипшим навозом
Видеть прямо на моем кофейном столе.
До чего порой звереет скука,
До чего бывает ночь тоскливой,
Но бросает меня в дрожь от стука,
Перехватывает дух брезгливость.
Замолчат, когда я начисто слягу,
Всех моих сигнализаций сирены,
И вы увидите внутри саркофага
Расцарапанные пальцами стены.
В итоге школа посылалась к чёрту, с треском. Встречай нас, улица, свободных, молодых, и дерзких,
Подворотня, самое днище, это в натуре сильно, этому нас обучали в западных клипах и фильмах.
Никакого заговора, все по-настоящему,
Никто от вас не скрывает, что вы живёте в ящике.
Внутри умеренный климат, вкусная еда,
Жизнь внутри, будто другой и не было никогда.
Ваши сердца горячие, и не остыть им,
Внутри ящика друзья, любовь, череда открытий.
Простое житейское счастье внушительной длины,
И только со смертью поймёте, чего были лишены.
Среди раскатов фанфар и толпы сквозь барабанные трубы.
Среди разного сорта правителей, среди пафосных выкриков в рупор,
Среди хаоса, давки в метро, всех новостей, передач, телешоу.
Ощущая себя глубоко одиноким, я хлопнул дверью и ушёл.