Старение — результат гравитации. Человек устает держаться прямо.
0.00
Секрет успешного вранья состоит в том, чтобы не вдаваться в подробности.
Батист Болье. Тысяча и одна ночь отделения скорой помощи
Другие цитаты по теме
Cлайд с цитатойСмерть других людей — это зеркало, в котором отражается наша собственная уязвимость.
Не имеет значения, как красив человек, он все равно постареет и в конечном итоге умрет. Однако, даже если человек изменится, разве ты не веришь, что в нас есть вещи, которые не меняются? Даже если наши тела распадаются, даже если месяца и годы берут свое... Разве ты не веришь, что у нас есть что-то, неподвластное времени?
Секрет долголетия кавказцев в другом. В других народах, старея, человек уходит из употребления. Общество перестает им интересоваться и воспринимает как докуку, а то и обузу. Не то в здешних горах. Чем ты старее, тем больше к тебе прислушиваются. Уважение и востребованность — вот вам весь рецепт долголетия. Кабы мы, русские, ценили опыт и мудрость старых людей, и у нас жили бы до ста лет и более.
Только человек сопротивляется направлению гравитации: ему постоянно хочется падать вверх.
Внешним зрением мы видим предметы и материю, оно сообщает нам о мире вещей. Наше внутреннее видение есть видение процессов, течений. Мы удивляемся, когда вдруг сносят здание на углу Юниверсити и Хай-стрит. Чего-то недостает в знакомом нам объективном мире. Точно так же мы удивляемся, когда часть нашего образа Я, которая была привычной («Я молодой человек»), уступает место другой («Я человек средних лет»). Мы ждем, что окажемся неизменными даже в тех областях (таких, как возраст), в которых, как мы знаем логически, мы меняемся.
Когда мы молоды, мебель предпочитает лакомится пальцами наших ног, когда стареем, любимым блюдом всех её углов становится наша голова, в особенности лоб.
Лично меня всё время одолевали сомнения: бородатый старик в красной куртке и штанах раздает подарки детям, но сначала заставляет их посидеть у него на коленях. Людей и за меньшее в тюрьму сажают.
У всех нас есть тысячи причин сердиться на тех, кого мы любим. И столько же причин их прощать.