Эх, старость! Не исчислю, сколько зла в тебе: довольно и того, что видишь многое, чего и вовсе видеть не хотелось бы.
Нет, положительно, старость — такая болезнь, которая неожиданно приходит и так же неожиданно забывается: сначала ты эту болезнь остро осознаешь, а потом, видимо, не то чтобы привыкаешь, но перестаешь считать болезнью. Это, мол, жизнь, а жизнь не болезнь, хотя и заканчивается всегда летальным исходом…
Когда он положил трубку, его лицо превратилось в старческое: у людей после наступления определённого возраста лицо на несколько секунд может принять такое выражение, как будто что-то ускользает от них, как будто они собираются превратиться в пыль.
Как отвратительно стареть
Так невпопад, так неумело,
И, сгорбившись, у печки греть
Своё слабеющее тело.
И всё же верить и любить,
Как будто молодость всё длится,
И ничего не позабыть,
И ничему не научиться.
Благословение да будет над тобою,
Хранительный покров святых небесных сил,
Останься навсегда той чистою звездою,
Которой луч мне мрак душевный осветил.
А я сознал уже правдивость приговора,
Произнесенного карающей судьбой
Над бурной жизнию, не чуждою укора, -
Под правосудный меч склонился головой.
Разумен строгий суд, и вопли бесполезны,
Я стар, как грех, а ты, как радость, молода,
Я долго проходил все развращенья бездны,
А ты еще светла, и жизнь твоя чиста.
Нынче осень плохая. Так тяжело; вся жизнь, кажется, не была такая длинная, как одна эта осень.
Так, бурей увлечены,
Мятутся цветы над садом.
Но это — не снегопад.
Это старость моя белеет.
Завьюжило жизнь мою.
О нет, не стану звать утраченную радость,
Напрасно горячить скудеющую кровь;
Не стану кликать вновь забывчивую младость
И спутницу ее безумную любовь.
Без ропота иду навстречу вечной власти,
Молитву затвердя горячую одну:
Пусть тот осенний ветр мои погасит страсти,
Что каждый день с чела роняет седину.
Пускай с души больной, борьбою утомленной,
Без грохота спадет тоскливой жизни цепь,
И пусть очнусь вдали, где к речке безыменной
От голубых холмов бежит немая степь...
Кто вообще придумал эту чертову старость! Ладно бы — смерть, но неотвратимо наступающая дряхлость, уничтожающая само понятие «радости жизни»... Зачем — так? Зачем тогда вообще вся жизнь, если ее финал перечеркивает все то прекрасное, что в ней было? Перечеркивает — потому что отвратительная дряхлость повседневна, а радости жизни остались в такой дали, что и не вспомнишь.
— Ты обещал, что будешь принимать литий.
— А ты обещала, что будешь любить меня здоровым и немощным.
Cлайд с цитатой