— Скалли, если бы ты могла превратиться в кого-то на один день, кем бы ты была?
— Собой.
— Какая ты скучная. Даже не попробовала бы стать кем-то на один день?
— Выглядеть как кто-то другой, Малдер, и быть им — это разные вещи.
— Может и нет. Все вокруг обращались бы с тобой как с тем человеком; может, отношение других и делает нас теми, кто мы есть?
— «Никогда — это большой отрезок времени», Скалли, ты сама это сказала. «Хотя многомерность пространства предполагает множество результатов и бесконечное число вселенных, каждая вселенная может дать только один результат».
— Мне было двадцать три года, когда я писала это.
— Да, но я думаю, это означает, что ты не считаешь возможным изменить будущее.
— Мы целыми днями играли во дворе, катались на велосипеде по берегу, ели бутерброды. Единственное место, где нужно было быть вовремя — это дома к обеду. Не нужно было запирать двери, никаких модемов, факсов, сотовых телефонов...
— Малдер, без телефона через две минуты у тебя разовьется кататоническая шизофрения.
— На старых морских картах картографы указывали на неизведанных территориях «Здесь водятся чудовища».
— У меня есть такая карта Нью-Йорка.
Дождь. Агенты стоят в лесу под зонтами, когда вдруг на них начинают сыпаться лягушки.
Малдер:
— Ну, вот и завтрак.
Скалли:
— Малдер... Просто жабы упали сверху.
Малдер:
— Наверное, у них парашюты не раскрылись.
— Знаешь, когда живешь в городе, забываешь, что ночь может быть такой темной.
— Живя в городе, забываешь не только об этом. Там ты боишься, что тебя убьют, что попадешь под машину... Но когда ты попадаешь на природу, ты понимаешь, что здесь с тобой может случиться всё, что угодно. Поэтому отец всегда учил уважать природу, ибо природа не уважает нас.
— Что ты там за плёнку нашла в видео? Она не моя.
— Отлично. Я положила её в ящик со всеми остальными, которые тоже не твои.
— Как можно повредить пищевод, не прикасаясь к телу?
— Психокинетическое воздействие.
— А ты? Что-нибудь успел сделать, пока меня не было?
— Боже, просто удивительно, чего я мог бы добиться без постоянного вмешательства... и расспросов обо всём на свете.
— Ты не можешь этого знать. Сколько разных жизней у нас могло бы быть, если бы мы сделали другой выбор? Мы этого не знаем.
— А если всегда есть только один выбор? Если все остальные ошибочны и жизнь пыталась давать какие-то знаки?
— Тогда любой выбор привел бы нас к этому моменту. Один неверный поворот — и мы не сидели бы здесь вместе. Это о многом говорит. Это говорит об очень-очень многом.
Cлайд с цитатой