И мало-помалу я понял, что все зло в нужде.
Даст Бог, придет время, когда добрые люди не все будут бедняками.
И мало-помалу я понял, что все зло в нужде.
Даст Бог, придет время, когда добрые люди не все будут бедняками.
Если ты думаешь, что это грех, значит, грех. Человек сам создает свои грехи.
Да, у человечества есть одна-единственная тайна. Все наши романы, вся поэзия вертится на непрекращающейся борьбе добра и зла в нас самих. Мне иногда кажется, что зло вынуждено приспосабливаться и менять обличье, но добро бессмертно. У порока каждый раз новое молодое лицо, зато больше всего на свете чтут добродетель, и так будет всегда!
Лошадей кормят, даже если они стоят без работы, хозяину и в голову не придет морить их голодом. А вот когда на него работают люди, плевал он на них. Выходит, лошадь дороже людей? Не понимаю я этого.
Откуда не имеющему собственности человеку знать болезненный зуд собственничества.
в глазах голодных зреет гнев. В душах людей наливаются и зреют гроздья гнева — тяжёлые гроздья, и дозревать им теперь уже недолго.
Отчаяться каждый может. А вот чтобы совладать с собой, нужно быть человеком.
Нет во мне прежней благодати. Грешные мысли одолевают. Грешные, но, на мой взгляд, здравые.
Хмурым глазам не любо ни солнце, ни ветер, ни земля, в них сквозит отвращение к пище, к чувству усталости – и ненависть ко времени, которое мало кого красит, а старит всех.
Грехи есть у всех. Что кажется нам грехом? То, в чем мы не чувствуем уверенности. А тех, кто во всем уверен и не знает за собой никаких грехов, — тех сволочей я, на месте бога, гнал бы пинком в зад из царства небесного. Видеть их не могу.