Я всегда мечтал быть учеником собственных идей. Может, я достигну этого в преклонные годы.
Чтобы расширить мировоззрение, нужно прекратить его ограничивать.
Я всегда мечтал быть учеником собственных идей. Может, я достигну этого в преклонные годы.
Чтобы расширить мировоззрение, нужно прекратить его ограничивать.
Зло определяется конъюнктурой, спросом, функцией его носителя. Кроме того, фактором случайности. Неудачным стечением обстоятельств. И даже — плохим эстетическим вкусом.
Когда человека бросают одного и при этом называют самым любимым, делается тошно.
— До Нового года еще шесть часов, — отметил замполит, — а вы уже пьяные, как свиньи.
— Жизнь, товарищ лейтенант, обгоняет мечту, — сказал Фидель.
Рассказчик говорит о том, как живут люди. Прозаик — о том, как должны жить люди. Писатель — о том, ради чего живут люди.
Разговаривать и одновременно есть — довольно сложная наука. Владеют ею, я заметил, только престарелые кавказцы.
Мужчина встал. Из кулака его выскользнуло узкое белое лезвие. Тотчас же капитан почувствовал себя большим и мягким. Пропали разом запахи и краски. Погасли все огни. Ощущения жизни, смерти, конца, распада сузились до предела. Они разместились на груди под тонкой сорочкой. Слились в ослепительно белую полоску ножа.
Хотят ли цирики войны?..
Ответ готов у старшины,
Который пропил все, что мог,
От портупеи до сапог.
Ответ готов у тех солдат,
Что в доску пьяные лежат,
И сами вы понять должны,
Хотят ли цирики войны…
... есть в шальных деньгах какая-то гнусная сила.
Когда ты испытываешь смутные ощущения, писать рановато. А когда ты всё понял, единственное, что остаётся — молчать.