Trilogy Soldiers — Шесть единиц (Осень)

И мы едва знакомы, но едины в мечтах.

Работа начата — я посылаю строки в наш чат.

Трилогия, не спи, и уже нет расстояний.

Грани стираются в пыль и сны становятся явью,

Мелкой рябью на сердце остатки прошлых волнений...

Осень сочится вовнутрь, что-то меняя во мне.

Даст Бог мудрости — здесь, на моих перекрестках,

В опору светлые взгляды, там где опасно и скользко.

Снова уверенный шаг навстречу к новым высотам,

Я покидаю прошлое, оставив свой сон там.

0.00

Другие цитаты по теме

Этой осенью всё и закончилось.

Я ещё пытался спасти наши отношения, как последний тёплый вечер августа оберегает открытое плечо любимой от сентябрьского поцелуя украдкой. Но все попытки были бесполезны: ты покинула меня, подхваченная безудержным порывом кружащих листьев. Ты ещё летом порывалась уйти, но моя привязанность к тебе оказалась сильнее твоей нелюбви.

Осень – время, оголяющее не только стволы и ветви деревьев, но и чувств...

В горах осенних — клен такой прекрасный,

Густа листва ветвей — дороги не найти!..

Где ты блуждаешь там? -

Ищу тебя напрасно:

Мне неизвестны горные пути...

Остывшее чувство — словно опавший осенний лист!

Я не стою, поверь, чтоб ты слезы лила обо мне,

Чтоб ты шла по следам моей крови во тьме — по бруснике во мхе,

До ворот, за которыми холод и мгла, — ты не знаешь, там холод и мгла.

Осенью, ну, прошлой… я и подумать боялась тогда. И подумать боялась, что любовь к тебе в разлуке ослабнет. Она разгоралась все ярче и ярче. Черт знает почему, ты был мне ближе, чем кто бы то ни было прежде.

... Через открытое окно слышен шум листвы. Осенней листвы. Именно так иногда можно услышать ветер… Летом этот шум не слышен. Зелёная листва не шуршит, она для этого слишком упруга, слишком свежа, слишком молода. А осенью листва стареет, высыхает, становится хрупкой ломкой.

Так иногда бывает и с отношениями. Сначала, когда отношения ещё молоды, полны сил и жизни, то нас не слышно, мы не шумим и не ссоримся, предпочитаем просто не замечать легкую непогоду. Но потом накопившиеся обиды высушивают душу, и тогда даже тихий ветерок поднимает шум, потому что отношения становятся хрупкими и непрочными, как засохшая листва.

Итог один — осень. Листва опускается с деревьев и лежит под ногами, укрывая землю разноцветным ковром. А осень для отношений превращает их в воспоминания. И счастье, когда эти воспоминания так же приятны, ярки и красочны, как осенние листья…

... Через открытое окно слышен шум листвы. Осенней листвы. Именно так иногда можно услышать ветер… Летом этот шум не слышен. Зелёная листва не шуршит, она для этого слишком упруга, слишком свежа, слишком молода. А осенью листва стареет, высыхает, становится хрупкой ломкой.

Так иногда бывает и с отношениями. Сначала, когда отношения ещё молоды, полны сил и жизни, то нас не слышно, мы не шумим и не ссоримся, предпочитаем просто не замечать легкую непогоду. Но потом накопившиеся обиды высушивают душу, и тогда даже тихий ветерок поднимает шум, потому что отношения становятся хрупкими и непрочными, как засохшая листва.

Итог один — осень. Листва опускается с деревьев и лежит под ногами, укрывая землю разноцветным ковром. А осень для отношений превращает их в воспоминания. И счастье, когда эти воспоминания так же приятны, ярки и красочны, как осенние листья…

Веки сжимая, прижимая ладони к ушам,

Спотыкаюсь, пытаюсь понять кто я сам.

Фасады знаний тянутся к небесам сливаясь с тучами,

Второе «я» опять твердит: «Неудачи к лучшему!»

Осенью я, девочка, старше становлюсь,

Разбираю пальцами заспанность ветвей,

Цепким сердцем слушаю дождевую грусть.

Осенью я, девочка, чувствую острей.

Ветер глажу ласково — подставляет бок

И летит над крышами пением цевниц.

Осенью я верую в то, что рядом Бог.

Осенью размешан я с перелетом птиц.

Кажется, мгновение — и исчезнет все,

Отцветет, отмается, вылетит из уст,

Разольется ливнями, потеряет ось.

Осенью я, девочка, тихим становлюсь.

На репит этот бит наверное раз сотый.

Ты кричишь, думая — кто я и кто ты?!

Среди вереницы мертвых фраз, в нас огонь погас,

Цветы завяли, об стену вдребезги ваза.

С ней меня осень заносит в тупик — пора проститься.

Четверть века, под серым небом столицы.

Не спит трилогия моя, частями угасая,

Там где мертва любовь — надежда, вера пылает.

Ныряя в море градусов, но айсберг мой не тает,

Уходя чувствую так нужно, верно ли не знаю.

Опыт юности или каяться в старости,

И как бы не было там, спасибо и прости.