Лучше всего завалы в экономике видны сквозь дыры в бюджете.
Соврать легко. Трудно остановиться.
Лучше всего завалы в экономике видны сквозь дыры в бюджете.
Окончательно добила сталинскую экономическую модель столь воспеваемая либералами косыгинская экономическая реформа. В её основу была положена прибыль как основной показатель эффективности экономического роста.
Маргарет Тэтчер не очень жаловала европейские принципы égalité, liberté, fraternité, говоря, что европейцы забыли о главном — о долге.
Если и было в России время, не похожее ни на предыдущее, ни на последующее, то это рубеж XIX–XX веков… Нас учили, что это был период реакции и монархического мракобесия. На самом деле ровно наоборот, это был период обновления и бурного развития. Страна вошла в десятку ведущих стран. Почему у нас не получается учиться даже на собственном опыте? Почему всегда в адрес реформаторов, старающихся вывести страну на общеевропейский путь, звучит злобная критика, а споры о том, куда идти стране, — что тогда, что сегодня — схожи до боли?
Главное различие между собакой и котом – собака считает, что живёт рядом с хозяином; а кот, что хозяин живёт рядом с ним.
Парадокс современной экономики в том, что одни люди получают работу благодаря тому, что другие живут за их счет.
Бог посмотрел на Адама и Еву и увидел, что они нарушили его запрет и стали стесняться своей наготы. Тогда Он сказал им: вот вам в наказание торговая сеть и вы будете в муках добывать деньги, чтобы прикрывать свою наготу. Так Змий создал спрос, а Бог – предложение.
Спад в экономике никуда не делся, но вы бы ни за что об этом не догадались, глядя на толпы людей, кочующих от прилавка к прилавку в Городском центре Лидса в упорных поисках товаров длительного пользования. Miss Selfridge и Monsoon кишели покупателями. В Primark было не повернуться. В H&M, Topshop, Claire’s Accessories и Zara протискивались с трудом. А в River Island и Lush людей заворачивали с порога.