— А можно, хотя бы брёвна взять?
— Мы их используем.
— Для чего?
— Для церкви.
— Я пытаюсь всех спасти.
— Людей можно спасти по-разному.
— Ты мне нравился больше, когда бил людей палкой.
— А можно, хотя бы брёвна взять?
— Мы их используем.
— Для чего?
— Для церкви.
— Я пытаюсь всех спасти.
— Людей можно спасти по-разному.
— Ты мне нравился больше, когда бил людей палкой.
— You're gonna die. We all will.
— So we die. We just care about being together. It's all that matters in the end.
… я прихожу к безусловному выводу, что мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий… Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше.
— Ты же противник оружия. Он противник оружия принципиально.
— Причем тут это?
— Отдай его мне.
— Отдай его Аль-Джазийре, он спасет нас.
— Аль-Джазийра это канал.
Церковь — это место, куда многие богатые и сытые люди ходят, как в супермаркет. Заплатить денег и купить исполнения желаний или спасение души…
— Чем вы занимаетесь?
— Я преподаю философию и религиоведение.
— Молодец! Вы преподаете философию умным детям, а потом, если у кого-то что-то не получается, говорите: «Оооооо. Просто поверь в Бога.... и не важно».
Теология — это наука веры, порожденная страхом, которая, как и любая другая наука, старается доказать, что она лучше других, и тем самым губит других и себя.
— Что с ним случилось?
— Несчастный случай.
— Что за случай?
— В яму упал.
— У него дырка в голове от пули, в него яма стреляла?