Фото, где ты, разрываю вклочья и, между прочим, не так уж прочен мир твой...
Отпусти меня из омута глаз твоих.
Мир слишком тесен для нас двоих.
Я не могу так ненавидеть и любить,
То морозы лютые, то жар в груди...
Фото, где ты, разрываю вклочья и, между прочим, не так уж прочен мир твой...
Отпусти меня из омута глаз твоих.
Мир слишком тесен для нас двоих.
Я не могу так ненавидеть и любить,
То морозы лютые, то жар в груди...
И мне других не надо, когда забыть хочу.
И мне достаточно лишь слова!..
Но я молчу...
Должен быть сильным, как лев
И хитрым, как лис.
Здесь — за кулисами зала
Среди актеров, актрис,
Быстрым как выстрел.
Ступай — время настало...
Должен быть сильным, как лев
И хитрым, как лис.
Здесь — за кулисами зала
В театре жизни без славы.
В театре жизни без славы...
Господи, твой голос, несший сотни ласк и вызывавший слез море.
Горе мне... И тебе горе!
Устали спорить, строить сердец пристанище.
Это не любовь! Слышишь? Чистилище!
Разве Я бы дерзнул, но в новизну
В описании бездны глаз, тех в коих Я тону.
Фразы так не любезны, слова всё лгут,
И ну уместны песни с грустью,
Струны как прут,
О муза молю тебя, будь верной мне в труде сим сокровенном,
Пусть внемлет того создания небесного,
Позволь поведать ей насколько бедствую,
Как трепетно мысли порхают когда рядом с ней,
И кроме встречи Я не чаю прочих радостей,
Отрада дней и ночей, мечты сладостные,
Всё она, всё она одна, но как подойти,
Не смею даже шепотом имя её вымолвить,
Пусть тлеет душа робкая, лишь вижу её издали,
Но мне довольно быть тенью попросту,
Восхищаться голосом, любоваться поступью.
Если бы я был совершенно другим...
Если...
Но я вдыхаю дым,
А ты любишь Рим.
Всё так как есть. И здесь в городе на букву К
Вечерами мы провожаем облака.
В белом танце,
Обнявшись, кружатся
Хлопья снега,
Чтобы никогда не расставаться.
Так последуем их примеру
И дадим клятву:
Лишь растаяв — прощаться.