Сам я не был счастлив, но счастье ценил высоко и всё ещё мечтал о нём.
Жизнь, из которой ушла любовь, становится в определенной степени условной и противоестественной. Ты сохраняешь человеческое обличье и повадки, но это внешнее; а сердце, как говорится, уже ни к чему не лежит.
Он был достаточно молод, красив и богат; всё это, оказывается, не помогает жить, констатировал я с изумлением, зато, по крайней мере, привлекает внимание.
Ведь мы умеем молчать, когда довольны днями нашей жизни? Каждый из нас поглощает свой кусок счастья в одиночестве, а горе свое, ничтожную царапину сердца мы выносим на улицу, показываем всем, и кричим, и плачем о нашей боли на весь мир! Мы выбрасываем вон из наших домов объедки наши и отравляем ими воздух города... вот так же мы выкидываем из наших душ все дрянное и тяжелое под ноги ближних.
Я была так счастлива! Постоянно твердила себе: это не сон, ты — в самом красивом городе мира рядом с самым красивым мужчиной и впервые не боишься любить, впервые мечтаешь, чтобы у этого чувства было будущее. Удивительно. Ново. Странно.
Счастье, которое я испытываю от того, что у меня есть семья, и сделало меня по-настоящему красивой.
Неправильно думать, будто каждый человек уникален и неповторим; я, например, не видел в себе никаких следов этой самой уникальности. Люди в большинстве случаев напрасно придают такое значение индивидуальным судьбам и характерам. Утверждение, что человеческая личность уникальна, не что иное как возвышенный вздор. О своей жизни помнишь немногим более, чем о некогда прочитанном романе, пишет где-то Шопенгауэр. Так оно и есть: немногим более.
Я испытывал настоящее счастье, которое доступно только ребенку или человеку, награжденному необычайной душевной силой.
Когда мне хорошо и я счастлива, от меня пахнет, как от кошки в марте. Но сегодня мне было плохо. Сначала меня напугал мертвец, потом машины своим вяканьем вывели меня из себя — а это дает совсем другой запах. Кошка, которой неохота, может спокойно пройти через целое сборище котов, и никто её даже не заметит. Как не замечали меня.
Людской коллектив, если он насчитывает хотя бы три человека, имеет тенденцию делиться, судя по всему спонтанно, на два враждующих лагеря.
Cлайд с цитатой