Есть только одна философия, хотя и разделившаяся на тысячи школ, и имя ее — стойкость. Нести свой удел — значит побеждать.
Когда слушающий не понимает говорящего, а говорящий не знает, что он имеет в виду, — это философия.
Есть только одна философия, хотя и разделившаяся на тысячи школ, и имя ее — стойкость. Нести свой удел — значит побеждать.
Когда слушающий не понимает говорящего, а говорящий не знает, что он имеет в виду, — это философия.
Иногда мне жаль Криперов! Я понимаю, что всё игра, но по фантазировать же можно?
Просто посмотришь на его лицо, на его цвет и на суть: зелёный как сама тоска, несёт только разрушения, ничего с этого не имеет и котиков погладить нельзя!
Философия идет не дальше вероятностей, и в каждом утверждении сохраняет в запасе сомнение.
София Сартор: — Ты упомянул кредо. Что это?
Эцио Аудиторе: — Ничто не истинно. Всё дозволено.
— Звучит довольно цинично.
— Да, если бы это было догмой. На самом деле кредо — это лишь наблюдение за природой окружающей нас действительности. Тезис «ничто не истинно» означает, что мы должны понять, что основы общества хрупки, и мы сами должны быть пастухами нашей цивилизации. Тезис «всё дозволено» означает, что мы должны понимать, что только мы, и никто другой, несём ответственность за наши действия и живём с их последствиями, прекрасными или ужасными.
Война не может быть способом решения конфликтов. Война вообще не может быть, не должна существовать, раз мы называем себя цивилизованным обществом. В противном случае, эта непомерная жертва, принесенная нашими предками, будет напрасной.
Пусть День Победы означает победу мира над войной!
Я опасаюсь для будущего России чистой оригинальной и гениальной философии. – Она может быть полезна только как пособница богословия. – Лучше 10 новых мистических сект вроде скопцов и т. д. чем 5 новых философских систем (вроде Фихте, Гегеля и т. п.). Хорошие философские системы, именно хорошие, это начало конца.
Каждый желает одержать верх. Собственное спокойствие, самоутверждение – важнее торжества истины.
Ныне знание — синекура для профессоров философии, и овладеть им можно за восемь семестров.
Можно сколько угодно спрашивать «почему?». Но холодному небу с россыпью созвездий нет никакого дела до разумной песчинки по имени человек.