Общепринятые эмоции, миллионы раз показанные в литературе, кино, намертво впечатались в сознание общества. Думать было не нужно — пользовались готовыми шаблонами.
— Да ты решила покончить с жизнью! — Понимающе усмехнулся он.
— Читаешь мысли?
Общепринятые эмоции, миллионы раз показанные в литературе, кино, намертво впечатались в сознание общества. Думать было не нужно — пользовались готовыми шаблонами.
Раскаяния — это неотделимая часть осознания своей сути. Но нелишне помнить, что именно наша суть пишет жизнь как роман, а раскаяния в ней — лишь краткие эпизоды. Раскаяния никогда не перепишут готового романа, они могут лишь бессмысленно желать вернуть время вспять.
Раскаяния — это неотделимая часть осознания своей сути. Но нелишне помнить, что именно наша суть пишет жизнь как роман, а раскаяния в ней — лишь краткие эпизоды. Раскаяния никогда не перепишут готового романа, они могут лишь бессмысленно желать вернуть время вспять.
Звезды как никто, способны на ложь — ту, что во спасение. Только никогда не ясно до конца, кого те спасают.
Предательство — это боль двоих, кем бы ты ни был — палачом или жертвой! Может быть, боль у них разная, но кто придумал, какая из них сильней?! Причинять боль страшно! А страх невозможно любить!
Некоторые люди абсолютно незаслуженно носили лавровый венок добродетели, потому что на подвиги свершения хороших дел шли не сами, а посылали друга. Обычно самых равнодушных, тех, кто испытывал бесконечные угрызения совести за свое безразличие и всячески пытался искупить вину пусть не искренними чувствами, а хотя бы делом.
Предательство — это боль двоих, кем бы ты ни был — палачом или жертвой! Может быть, боль у них разная, но кто придумал, какая из них сильней?!