Вот на востоке солнышко взошло,
На западе — дождь моросит едва.
Я говорю:"Светло и не светло",
И снова повторяю те слова.
Вот на востоке солнышко взошло,
На западе — дождь моросит едва.
Я говорю:"Светло и не светло",
И снова повторяю те слова.
О, где начало, где конец явлений?
И кто границу эту проведет?
На улице холодный дождь весенний
вот здесь идет. А рядом — не идет.
И чтоб домой попасть из магазина
или в аптеке что-нибудь купить,
из солнечной ты должен половины
в дождливую решительно вступить.
Раздумывать и ждать тут бесполезно:
природа пересечь черту велит.
Ах, человек, тебе ли не известно:
вот здесь болит. А рядом не болит.
Ветер затих, уступая еле заметному туману, в котором мешался сок листьев, сырость земли и соль близкого моря. Тишина и покой, что случаются после летнего дождя, обещали тихую и пронзительную радость, какая бывает в редкие минуты предчувствия полного счастья.
Когда солнце начало припекать слишком сильно, ручей утолил его жажду. Вода сияла бриллиантами в неумело сложенных ладонях. Утомленный, он рад был отдохнуть в тени. Полдень тихо сомкнул уставшие глаза, проскользнул несколькими пурпурными и темно-синими волнами под закрытыми веками и погасил факел сознания.
Еще шуршат, звенят и шепчут капли
с листвы катясь в пахучую траву.
И каждый звук в молчанье сада вкраплен,
как зерна звезд в ночную синеву
Перед окном черемух горьких чащи,
как будто вниз упали облака.
На этот мир цветущий и звенящий
я не могу смотреть издалека.
Потом начались луга, зеленые луга, распростершиеся под солнцем, словно готовая отдаться женщина. Сочная трава бурно разрослась до самой обочины дороги, здесь улитки пускались в свое медленное бегство от поднимающегося солнца. Как капельки масла в сливочном пироге, желтели цветы, росшие кустиками. Некоторые из них он помнил еще со школьной поры. Он громко называл их по именам, кивал им, словно после тяжелой болезни вернулся к родным: голубая перечная мята, стройная пастушья сумка, толстый, добродушный одуванчик.
У Солнца нет зрителей, пока оно не затмится. Настолько больше свойственно нам от природы восхищаться новым, нежели великим.