Правда никому не нужна, а тот, в чьих руках идеология, может переписать Историю так, как ему будет удобно, так, как этого требуют его собственные интересы.
Он говорил улыбаясь, иногда почти смеясь. Но его смех не был насмешливым. Скорее, это был смех человека, радующегося тому, что открывает другим очевидные вещи.