Нельзя вот так нажраться в хлам, отрубиться и дрыхнуть в одиночку! Он должен заплатить за это!
— Зачем, зачем я это сделал? Зачем я пять дней не пил – кому это было нужно?!
Нельзя вот так нажраться в хлам, отрубиться и дрыхнуть в одиночку! Он должен заплатить за это!
— Ты знаешь, что в 20-х был запрещен алкоголь?
— Так вот почему была Великая Депрессия!
— Может, нам это как-то отпраздновать? Если спатифилум подождет.
— А что ты имеешь в виду?
— Не знаю. Паб?
— Ваше Высочество, ваш ромашковый чай.
— С коньяком?
— Разумеется.
— Благодарю.
— Зачем ты нюхаешь свой чай?
— Проверяю его на крепость. Эта ромашка бывает на редкость крепкой.
— Видите, дети, пить — это не круто.
— Майк, я сказала им, что я простудилась.
— Оу. Видите, дети, врать тоже не круто.
— Сматываются в Бруклин!
— Говорят, сейчас все ломятся в Бруклин, там снова стало модно жить.
— Меня не интересует модная недвижимость, меня интересует только месть!
— Разговор, конечно, завораживающий, но почему нельзя было проделать все это у меня? Там хотя бы выпить можно.
— Сейчас девять утра.
— А где-то уже наливают «два по цене одного».
— Нянюшка?
— Да, милая?
— А синие мыши бывают?
— Нет, если ты трезвая, дорогуша.
— Значит... Мне нужно выпить!