Дa, ты можешь вернуться домой... но только глупец будет ожидaть, что дом остaнется прежним.
Однажды вечером будущее становится прошлым.
И тогда оглядывается назад — на свою юность.
Дa, ты можешь вернуться домой... но только глупец будет ожидaть, что дом остaнется прежним.
Однажды вечером будущее становится прошлым.
И тогда оглядывается назад — на свою юность.
Было время, чудесное время. В нём было много прекрасного, почти идеального. Как всё изменилось... жизнь на Земле. И ничего не вернуть назад.
Вот тогда время для меня и остановилось. Не биологическое, оно-то, конечно, движется независимо от сознания и только в одну сторону, как река, которую невозможно перегородить плотиной и заставить изменить русло. Я имею в виду собственное психологическое время, которое то течет подобно великой реке Волге, то вдруг останавливается, застывает, как скованный льдом ручей, а бывает, что несется, будто горный поток, подбирая по дороге валуны воспоминаний, или даже, словно цунами, сметает все, оставляя позади груды развалин прошлого — самых страшных развалин на свете, потому что разрушенный бомбой город можно восстановить, а сломанная, уничтоженная жизнь не денется уже никуда…
Молчат гробницы, мумии и кости, -
Лишь слову жизнь дана:
Из древней тьмы, на мировом погосте,
Звучат лишь Письмена.
Со временем всё забылось. Страсти, обида и ненависть погасли. От пламени костра остался лишь серый пепел. Во всяком случае, я хочу так думать.
На съёмках я познакомился с последними достижениями урбанизации. В трущобах Бомбея, самых страшных трущобах мира, я увидел, насколько могут быть спрессованы
человеческие жилища, даже самые допотопные клетки для животных по сравнению с ними кажутся роскошными апартаментами. В Токио миниатюризация жилья дошла до такой степени, что номера в некоторых гостиницах представляют собой этакие забавные капсулы, куда проживающие втискиваются, как в коконы, и чувствуют себя всё равно что в гробу, оснащённом кондиционером и кабельным телевидением.
Я помню всё прошлое абсолютно точно так же, как ты его забываешь... И чем больше силюсь хоть как-то забыть, тем явственней вспоминаю разные факты. Прямо беда...