Дмитрий Емец. Мефодий Буслаев. Карта Хаоса

Другие цитаты по теме

Человек, притворяясь, забывает, что маска прирастает к коже, а после врастает и в мясо. Исключений нет, какой бы чужеродной и временной маска ни казалось бы поначалу. Один притворяется слабым и становится слабым. Другой притворяется циником и становится циником.

Ничто не бетонирует душу быстрее лжи. Вода принимает форму того сосуда, в котором находится. А если вода замерзает, то сосуд лопается — и вот она, готовая форма. Нужно быть очень осторожным со временным. Оно очень скоро становится постоянным.

Страх всегда убивает больше борьбы. Пока армия не бросает щитов и не размыкает строя, уничтожить ее практически невозможно, либо она уходит в небо с такой славой, что враг обычно уже не лезет к этому народу.

— ... мне кажется: смысл истерики — в мольбе о помощи. Человек, устраивающий истерику, просит помочь ему, — возразила Рина.

— И чего же ты не помогла? — спросила Лара.

— Страшно стало.

Люди очень ловко умеют обманывать себя. В этом смысле они опередили даже стражей мрака, которые все же предпочитают обманывать других.

Страх — вообще странное чувство. Он есть только там, где существует надежда, что всё разрулится само собой.

Желаешь сделать хорошего человека невыносимым, сделай его частным собственником.

Багровеющий багровым Багров багровело багровел багрянцем.

Она заявила, что страдала без меня так долго, что ей теперь надо от меня отдохнуть и привыкнуть к мысли, что я снова рядом.

Окончательно запутавшийся Корнелий потряс головой.

– Какая-то мутная логика! – Сказал он жалобно.

– С женщинами всегда так. Лучший способ их понять – вообще не заморачиваться. И поменьше их слушать. Все самые тяжёлые раны в этом мире были нанесены языком, – рассеянно сказал Эссиорх.

Как хитро и коварно разрушает нас мрак! Заразил сомнениями, лишил цельности, но оставил тоску по глобальному добру. Даже где-то намеренно раздул само понятие глобальности. Нам кажется, что мы должны совершить что-то грандиозное: заколоть вилкой великана, избавить человечество от всех болезней, создать фонд защиты одиноких сусликов с главным штабом в пентхаусе небоскреба с прямым выходом на вертолетную площадку. На мелкое добро мы размениваться не хотим. Чего на него время тратить, с нашим то размахом? Очередная иллюзия, потому что без мелкого добра нет добра крупного. Вот и получаются пакостные такие гадики, которые мечтают спасти царство, но за отсутствием царства жгут кнопки в лифте.

Ничто не размывает волю и не лишает внутреннего покоя так быстро, как пустая болтовня. Пускай даже самая дружеская. Поэт, разгрузивший вагон телевизоров, может еще в теории часа за три восстановиться и написать эссе. Но поэт, проболтавший минут сорок по телефону не способен уже даже разгружать вагоны.