Посмотри на себя и других со стороны,
Сколько раз слово «Я» в сутки произносим мы?
Задыхаясь от крохотных неудач и смешных проблем,
Помни, что никого счастливей тебя нет на всей Земле.
Посмотри на себя и других со стороны,
Сколько раз слово «Я» в сутки произносим мы?
Задыхаясь от крохотных неудач и смешных проблем,
Помни, что никого счастливей тебя нет на всей Земле.
Пока есть руки, ноги и на плечах голова,
Пока ты на что-то годен, кончай жалеть себя!
Ты молод и свободен, а значит у тебя есть всё!
Пока ты на что-то годен, жалей кого-нибудь ещё!
Так вот, когда тебе плохо, всегда есть те, кому хуже,
У них проблемы с регистрацией, наркотиками, оружием,
А ты сидишь дома и плачешь, что никому не нужен,
Выйди, сука, на улицу и посмотри, что там снаружи!
Мама, я его рисую.
Мама, а оно не греет!
Мама, почему танцуют
Те, кто танцевать не умеет?
В этом небе столько боли -
Почему они смеются?
Мама, я хочу на волю.
Я хочу проснуться.
Я слышал звук его шагов,
Не верил звуку...
Я поднял голову, взглянул,
Он, темный, молча протянул
Мне руку...
Его узнал я по глазам,
По ненавистным мне глазам:
То был я сам...
Я любил и полюблю еще, но тогда я очень надеялся, что смогу обойтись без любви — «смешного чувства, сопровождаемого непристойными телодвижениями», как говаривал Теофиль Готье.
Я считаю, если ты хочешь знать мое мнение, что половину всей пакости в мире устраивают люди, которые не пускают в ход свое подлинное «я».
Я ценю утехи плоти. Я не терплю трусливых душонок, которые называют их слабостями. Я говорю: наслаждаться тоже нужно уметь.
... Он остается в тисках абстракции ибо «бытие» – абстракция, как и самое «я». Только я – не простая абстракция, я – все и во всем, следовательно, я – сам абстракция, или ничто; я – все и ничто; я – не только простая идея; я в то же время полон идей, я – мир идей. Гегель осуждает собственное, мое, – «мнение». «Абсолютное мышление» – такое мышление, которое забывает, что оно мое мышление, что я мыслю и что оно существует только благодаря мне. Но, как «я», я вновь поглощаю мое собственное, становлюсь его господином; оно, только мое мнение, которое я могу в каждое мгновение изменить, то есть уничтожить, вновь воспринять в себя и поглотить. Фейербах хочет победить «абсолютное мышление» Гегеля своим непреодолимым бытием. Но бытие я так же преодолел в себе, как и мышление. Это – мое «я есмь», как и то мое «я мыслю».
А ведь наше внутреннее «Я» не менее реально, чем тот жалкий, спотыкающийся человек, которого видят другие.