Ты избранный. Это фигово, уж поверь. Без толку спрашивать: «Почему я?». Потому что ангелов это не волнует.
Сэм, я все сделаю, я все устрою, это же моя работа — присматривать за противным младшим братцем. Сэм, Сэм!
Ты избранный. Это фигово, уж поверь. Без толку спрашивать: «Почему я?». Потому что ангелов это не волнует.
Сэм, я все сделаю, я все устрою, это же моя работа — присматривать за противным младшим братцем. Сэм, Сэм!
Ты разве не видишь? Я... я отрава, Сэм. Близких мне людей убивают... а то и хуже. Знаешь, я говорю себе, что я... я... я помогаю чаще, чем причиняю вред. Говорю, что делаю всё это из лучших побуждений, и я... я в это верю. Но я не могу... Не стану никого тащить за собой через всё это дерьмо. Больше никогда.
— Он почти всемогущ.
— Всемогущ?
— Милота-а. ПОЧТИ всемогущ. Кастиэль умер, насовсем. И все из-за тебя.
— Ты видишь себя таким же, каким тебя видят наши враги. Ты разрушителен, ты зол и ты сломлен. Ты... Ты словно затупленный инструмент. И ты думаешь, что тобой движут лишь... ненависть и злость. Что в этом твоя сущность. Но это не так. И все твои близкие знают это. Всё, что ты делал в этой жизни, хорошее и плохое, ты это делал из-за любви. Из-за любви ты растил своего младшего брата. Из-за любви ты сражался на благо всего мира. В этом твоя сущность. Ты самый заботливый человек на Земле. Ты самый самоотверженный, любящий человек, которого я когда-либо встречал. С самого начала нашего знакомства и с тех пор, как я вытащил тебя из Ада... И это знакомство изменило меня. И я проявлял заботу, потому-что так поступал ты. Я заботился о тебе. Я заботился о Сэме. Я заботился о Джеке. Я заботился обо всём мире из-за тебя. Ты изменил меня, Дин.
— Почему это похоже на прощание?
— Потому-что так и есть. Я люблю тебя.
— Ты хорошо подумал, Дин? Всмысле, это же Кас, может, мы его вернём.
— Не вернём
— Чак же вернул, ну Бог, помнишь. Всмысле, если мы помолимся или... или...
— Думаешь, я не пробовал?
— Лиз, я не могу втягивать вас в это дерьмо.
— Ты о своей работе?
— Я о своей жизни.
Когда папа пропал... мы с Сэмом стали искать его и кое-что поняли. Единственное, что у нас есть на свете — это мы сами.