Пьер Дрие ла Рошель. Жиль

Постепенно, каплю за каплей, Жиль влил в ее кровь яд подавленности и отчаяния. Прежде такая смешливая, простодушная, с милой непосредственностью утолявшая свои легкомысленные желания, она теперь ощущала себя погибшим, лишенным будущего существом, женщиной, которая не сумеет найти себе мужа и обречена стать дамою полусвета. В Жиле, который, казалось, погубил и обесчестил ее, она видела единственный якорь спасения. Она говорила себе, что если она не выйдет за него замуж, ей уже вообще никогда ни за кого не выйти. Она страшно боялась его потерять — и оттого теряла его.

0.00

Другие цитаты по теме

– Ты собираешься меня наказать?

– Конечно. И не потому что отец промыл мне мозги, или я пытаюсь что-то доказать. Я наказываю, потому что у меня это хорошо выходит. И мне нравится, когда люди получают по заслугам. Это делает меня счастливым.

– Полагаю, лучшей причины не сыщешь.

– Поэтому я выношу тебе приговор. Мама, ты останешься здесь, на Земле, среди созданий, которых ты презираешь... как одна из них.

Слабые существа никогда не могут выйти за рамки тех представлений о мире и обществе, которые они получают, наблюдая жизнь в своих семьях.

Женщины и мужчины созданы для того, чтобы смеяться, танцевать, отдаваться на волю дней. Нужно быть идиотом, чтобы отказаться от радостей жизни.

... завтра с утра он снова уедет в поля и деревни, где расцветают снаряды и красивым цветком распускается смерть. И ничто, кроме нее, в жизни не достойно внимания.

... связанный предрассудками, свободного от предрассудков человека.

Ему стало жутко при мысли о той обиде, которую он собирается ей нанести; ему приоткрылась та страшная сила, которой он обладал: заставить ее страдать было целиком в его власти.

Он начал туманным аккордом:

— Я странное существо.

От закона борьбы невозможно уклониться, потому что это закон жизни. человек существует лишь в борьбе, человек живет полнокровной жизнью лишь при условии, что он подвергает себя риску смерти. Любая мысль, любое чувство, подлинны только тогда, когда они подвергнуты испытанию риском смерти.

В глубине сердца, в глубине души я глубоко удовлетворён тем, что происходит. Я всегда верил в худшее, в абсолютный упадок Европы и мира. Инстинктивно я всегда был на стороне Апокалипсиса.

Я умру с верой в «Бхагават Гиту» и «Заратустру»: в них моя истина, мое кредо. Вера самая чистая и индетерминированная, бесконечная вера в лоне скептицизма и безразличия. Вера в невыразимое, в нечто по ту сторону Бытия и Небытия. Убежденность, что в мгновение вечности, в Великий Полдень действие и созерцание суть одно и то же.

Да был ли в моей жизни хоть один день, пусть даже безмерно наполненный и счастливый от присутствия дорогих мне людей или человека либо из-за моего всеобъемлющего и экспансивного приятия жизни, чтобы я не мечтал об одиночестве, чтобы я не исхитрился вкусить от него хотя бы несколько минут, неважно где — в уборной, в телефонной кабинке, в ванной комнате, где оставался на секунду-другую дольше, чем прилично общественному животному. Да, одиночество — путь к самоубийству, во всяком случае, путь к смерти. Разумеется, одиночество дает возможность в большей степени, чем любые другие условия, наслаждаться миром и жизнью; в одиночестве можно получить гораздо более полное наслаждение цветком, деревом, животными, облаком, проходящими вдали людьми или женщиной, и тем не менее это наклонная плоскость, по которой ты катишься, удаляясь от мира.