Не хорош он, Пал Палыч Знаменский. Опасен, душевный. Смотрит так, как будто бы сам с тобой воровал.
На всё есть порядок. Скажите, для того, чтобы купить коробок спичек, Вы идёте к директору ГУМа?
Не хорош он, Пал Палыч Знаменский. Опасен, душевный. Смотрит так, как будто бы сам с тобой воровал.
На всё есть порядок. Скажите, для того, чтобы купить коробок спичек, Вы идёте к директору ГУМа?
Значит так. У нас, друзья, сегодня своеобразный юбилей и мне просто душевно хочется хочется всех вас поздравить. Как говорят учёные люди, количество перешло в качество. Общая сумма совершённых нами хищений уже достигла такой величины, которая предусмотрена уже иной, чем прежде, статьёй Уголовного кодекса. А статья эта гласит: вплоть до высшей меры. Так что, отныне, мы с вами не просто расхитители, а особо опасные. Ну, согласитесь, это уже ко многому обязывает.
Так вот, будем жить тихо. Тихо. Работаем ещё год. Потом — в разные стороны. Но пока что никакого шороха купюр! А если кому не нравится, то я советую стать лицом к стенке. Подальше от всего белого света. К стенке! Лицом! Стоять дольше! И нюхать кирпич. Я прошу не забывать, что на всех нас сейчас дует ветерком из могилы. Давайте не простужаться!
— Но ведь мусорный бак не способен выбросить и вышвырнуть обратно, что в него туда несут. Пожалуйста! Ну принесите мне, я не знаю, вагон дырявых башмаков, прошлогодний снег, девичьи грёзы, миноносец. Приму! Понимаете, приму! Свалка!
— И что же вы сделаете с миноносцем?
— А что? Неужели есть бросовый?
Я сказал, извините, но мне пить нельзя.
Когда вы сказали, с селедочкой сам бог велел,
Я ответил, меня он в виду не имел.
Я вам отказал в общей сложности раз сорок пять
А вы предлагали опять и опять.
Так что же вы попрятались теперь, трусливые твари?!
Ну-ка, покажите свои мерзкие хари!
За свои слова сучары, ну-ка, отвечайте,
Хотели чтоб я выпил, падлы, нате — получайте.
Всеобщая тревога всё усиливалась, а с нею нарастало и раздражение; наконец некоторые практичные люди вспомнили, что здесь могли бы пригодиться средневековые пытки, например, «испанский сапог» палача, клещи и расплавленный свинец, которые развязывали язык самому упрямому молчальнику, а также кипящее масло, испытание водой, дыба и т. д.
Почему бы не воспользоваться этими средствами? Ведь в былые времена суд, не задумываясь, применял их в делах значительно менее важных, очень мало затрагивавших интересы народов.
Но надо всё-таки признаться, что эти средства, которые оправдывались нравами прежнего времени, не годится употреблять в век доброты и терпимости, в век столь гуманный, как наш XIX век, ознаменованный изобретением магазинных ружей, семимиллиметровых пуль с невероятной дальностью полёта, в век, который в международных отношениях допускает применение бомб, начинённых взрывчатыми веществами с окончанием на «ит».
— Каким предательством ты купил Камень?
— Если бы оно было так, сын Феанаро, я бы взял с собой пять сотен стрелков и велел вас перебить, едва увидев — хотя бы ради собственного спокойствия и спокойствия моих детей. Не там ты ищешь предательство, Куруфинвэ. Если уж тебе так охота поглядеть на того, кто для предательства как следует созрел, разверни щит и посмотрись в него.
Слабых обожаю обижать,
Доброта у сильных не в почёте.
Можете пол мира обежать,
Но таких злодеев не найдете!
Что бы такого сделать плохого?
Что бы такого сделать плохого?
Ах, как я зол! Ух, как я зол!
Ах, как я зол! Ух, как я зол!