— Только не начинайте состязаться с Таллис, кто обратит больше народу в свою веру.
— Не думаю, чтобы здесь кому-то грозило желание принять Кун.
— Тем не менее ты считаешь это угрозой.
— Если кунари предлагают что-то такое, чего нет в Церкви, нам надо узнать, что это. Иначе мы собственными руками предуготовим себе кончину.
— А ещё опасней, что проповедует не какой-нибудь рогатый верзила, а хорошенькая эльфийка.
— Именно.
— Можешь мне поверить, я столько раз слышала всякое «убери от меня руки, пиратское отродье», что уже и со счета сбилась.
— И тебя это не расстраивает?
— А должно? Они-то меня не знают. А я себя знаю.
— Эта ваша Торговая гильдия напоминает мне старкхевенский двор. Интриги и слухи в обертке из бюрократии.
— Если в Старкхевене всё хоть на десятую долю так плохо, то я понимаю, почему ты сбежал в Церковь.
— Хуже всего была мода. В Церкви мне не приходилось мучительно вспоминать, носят в этом году приталенные камзолы или свободные.
— А в Старкхевене тебя забивают дубинкой до смерти, если забудешь имя третьей дочери младшего секретаря?
— Если повезет.
— Знаешь, Певчий, твоя жизнь внезапно обрела в моих глазах куда больше смысла.
— И все это — под самым Киркволлом. Прелестно. Полностью от них никогда не избавишься. Они как крысы.
— Ты про порождения тьмы или про Стражей?
— Сложно выбрать, да? Ну так и быть, Стражей я готова потерпеть.
— Это твое зеркало... Что оно делает?
— Стоит у меня дома и наводит жуть.
— Но оно же магическое, верно? Значит, может делать... какие-то магические штуки. Оно опасно?
— Ну... оно может на кого-то упасть. Но толкнуть придется сильно. Оно тяжелое.
— Мерриль, скажи, жителям Киркволла что-то грозит или нет?
— А! Нет, только тем, кто сидит прямо под ним.
— Это так захватывающе — работать с Хоук!
— Да ну?
— Кажется, всякий раз, когда в Киркволле что-то случается, она непременно оказывается в это замешана. Мне никогда не предоставлялось столько возможностей помочь людям!
— Ладно. Я думал, что мне уже обрыдло твоё нытье. Беру свои слова обратно. У меня от тебя зубы ноют.
— Я просто хочу выразить тебе восхищение проявленной выдержкой.
— Я не чудовище. Я не буду превращаться в злобного одержимого каждый раз, когда кто-то нарушает этикет.
— Я имею в виду, что ты не воспользовался положением слушателей и не завел речь о судьбе магов. Впрочем, и сказанное тобой меня радует.
— Андерс, ты на меня так злобно уставился. Есть причина или просто настроение такое?
— Капитан Авелин не очень-то сочувствует магам.
— Я просто передала пару магов в руки храмовников.
— Все тираны с чего-то начинают.
— Зато сейчас я позволяю одержимому ворчать на меня! Цени то, что есть.
— В Старкхевене куда ни плюнь — попадешь в орлесианца.
— Правда? А вроде бы Старкхевен для них далековат.
— Река Минантер течет через пол-Тедаса. Орлесианские купцы толкутся в ней, как яблоки.
— Люблю яблоки.
— Знаешь, эти яблоки вполне способны купить твою сестру, съесть твой дом и охмурить твоих кур.
— Я просто хочу выразить тебе восхищение проявленной выдержкой.
— Я не чудовище. Я не буду превращаться в злобного одержимого каждый раз, когда кто-то нарушает этикет.
— Я имею в виду, что ты не воспользовался положением слушателей и не завел речь о судьбе магов. Впрочем, и сказанное тобой меня радует.
— А что у долийцев говорится о появлении порождений тьмы? Вот в песни Света говорится, что их породила гордыня магистров, желающих сравниться с Создателем. Но у вас же не верят в Песнь Света... то есть в Создателя. А во что вы верите?
— Ну, мы не вдаёмся в детали, но ясное дело, что виноваты люди.
Cлайд с цитатой