— Нет, спасибо. Господь не может войти в тело, оскверненное алкоголем.
— Это хорошо. Люблю быть единственным, кто входит.
— Нет, спасибо. Господь не может войти в тело, оскверненное алкоголем.
— Это хорошо. Люблю быть единственным, кто входит.
— Я застала Чарльза, курящим марихуану на территории школы.
— Вообще-то, это была анаша. Мне кажется, она мягче.
— Правильно. Улика кажется спорной.
( — Чарльз курил марихуану на территории школы.
— Это был гашиш, от него кайф лучше.
— Улики сомнительны.)
— Надо было сказать мне, что ты был ранен.
— Я был удивлен, что ты сама не застрелила меня.
— Я стреляла. Много раз. В моих мечтах.
— Ты не должна ничего скрывать от нас.
— Она права, мы не святые.
— Да, я переспала с ним в лимузине.
— Несколько раз..
— А я переспал с тобой на свадьбе, когда был ее спутником... один раз.
— Я — Чак Басс.
( — Тебе нечего скрывать от нас.
— Она права, Серена, никто из нас не святой.
— Да, я занималась с ним сексом в лимузине.
— Несколько раз...
— Я занимался с тобой сексом на свадьбе, когда встречался с ней... однажды.
— Я — Чак Басс!)
— Чарльз, Ваш дядя, Джек Басс, Ваш ближайший родственник, поэтому он назван Вашим опекуном. У Вас нет возражений?
— Запреты?
— Никаких.
— Девчонок можно водить?
— На здоровье.
— Пусть будет.
Есть несколько вещей, которые я считаю неприкосновенными! Заднее сиденье лимузина в их числе.