В то время унылый вид играл в человеческой жизни очень важную роль: он означал недовольство существующими порядками и наклонность к потрясению основ.
Сложена она была как богиня; бюст не представлял ни без толку наваленных груд, ни той удручающей скатертью дороги, которая благоприятна только для скорой езды на почтовых. Всё было на своем месте, в препорцию и настолько приятно для глаз, что когда я мельком взглянул на себя в зеркало, то увидел, что губы мои сами собой сложились сердечком.
Ибо невозможно в реку нечистоты валить и ожидать, что от сего вода в ней слаще будет.
— А что, ваше превосходительство, — сказал он радостно,— если бы нам найти мужика?
— То есть как же... мужика?
— Ну да, простого мужика… какие обыкновенном бывают мужики! Он бы нам сейчас и булле бы подал, и рябчиков бы наложил, и рыбы!
— Гм... мужика... но где же его взять, этого мужика, когда его нет?
— Как нет мужика — мужик везде есть, стоит только поискать его!
Эскулап задумался, пробормотал что-то о каком-то «градоначальническом веществе», якобы источающемся из градоначальнического тела, но потом, видя сам, что зарапортовался, от прямого разрешения вопросов уклонился, отзываясь тем, что тайна построения градоначальнического организма наукой достаточно еще не обследована.
... бывают такие физиономии, которые — как ни умывай, ни холь, а всё кажется, что настоящее их место не тут, где вы их видите, а в доме терпимости.
… и тут же раз навсегда постановили:
— Коли спрашивают — повергать! а не спрашивают — сидеть и получать присвоенное содержание...
Каковое правило соблюдается и доныне.
Нельзя падать духом только потому, что не оправдалась надежда переложить ответственность на другого.
Источнику, даже самому малому, очень нетрудно хорошей рекой сделаться, только одно условие требуется: понравиться нужно. «Понравиться» — в этом вся наша здешняя жизнь состоит.
Cлайд с цитатой