Он взял ее за плечи, и Медвянка тут же подалась к нему и уткнулась заплаканным лицом ему в грудь. Явор обнял ее, прижал к себе ее голову и глубоко вздохнул — не словами, хоть так он мог обещать ей свою защиту и утешение. И Медвянка не противилась, не рвалась из его рук, как вчера на забороле, а сама обхватила его, крепче зарылась лицом в его рубаху. И все вдруг изменилась, тоска отступила, ослабела, растаяла. Тепло и сила его объятий дали ей чувство защищенности и покоя, спрятали от пустых глаз Жели и бледного лика Морены. И слезы ее превратились в слезы радости, благодарности Матери Макоши за священный спасительный дар. Грубоватая заботливость, сердечное сочувствие, которые ожившее сердце Медвянки угадало за сдержанными неловкими словами Явора, сделали ее счастливой, — ведь она любима им, и даже сам Змей Горыныч не вырвет ее из его крепких рук.
Когда она видела Ингвара ладожского, голядина Коригайлу, Зоряна или прочих охотников взять ее замуж, с ней не происходило ничего подобного – не делалось тепло на душе, не возникало ощущения близости, общности с этим парнем, которого она знает так недолго, но уже так хорошо. Стоило ей обнять его, как тревога и страх уходили. Появлялось чувство уверенности: вдвоем они справятся с чем угодно! Пусть даже придется жить отдельно от рода – Ведома была готова к любым трудностям, лишь бы оставаться с Равданом. Никогда раньше, будучи дочерью смолянского князя и ученицей могучей колдуньи Рагноры, не чувствовала она себя такой сильной, как теперь, когда стала женой всего лишь младшего сына озерского старейшины. И ни тяготы ухода за свекровью, ни даже недоброжелательность других женщин и косые взгляды мужчин не могли заставить ее пожалеть о своем выборе.
Cлайд с цитатой