Раневскую спросили, как складывались ее взаимоотношения с режиссером спектакля:
– Мы изображали любовь слонихи и воробья.
Однажды, услышав сказанное себе вслед: «Великая старуха», Раневская резво (насколько возможно) обернулась и поправила говорившую:
– С первым согласна. Со вторым нет!
Чуть подумала и вздохнула:
– Впрочем, и с первым тоже… До величия мне еще играть и играть.
– Говорят, что этот спектакль не имеет успеха у зрителей?
– Ну, это еще мягко сказано. Я вчера позвонила в кассу и спросила, когда начало представления.
– И что?
– Мне ответили: «А когда вам будет удобно?»
– То есть вы хотите сказать, Фаина Георгиевна, что Н. и Р. живут как муж и жена?
– Нет. Гораздо лучше.
– Вы слышали, как не повезло писателю N.? – спросили у Раневской.
– Нет, а что с ним случилось?
– Он упал и сломал правую ногу.
– Действительно, не повезло. Чем же он теперь будет писать?
– Уйду в ТЮЗ зайчиков играть…
– Фаина, какой из тебя зайчик?
Со вздохом:
– Значит, толстую, разожравшуюся слониху.
– А вы куда хотели бы попасть, Фаина Георгиевна, – в рай или ад?
– Конечно, рай предпочтительнее из-за климата, но веселее мне было бы в аду – из-за компании.
– Вы слышали, как не повезло писателю N.? – спросили у Раневской.
– Нет, а что с ним случилось?
– Он упал и сломал правую ногу.
– Действительно, не повезло. Чем же он теперь будет писать?
Cлайд с цитатой