Я давно потерял все надежды на взросление. Я сбился с пути и застрял где-то в районе 10 лет.
Не хочу взрослеть. У взрослых куча проблем. Я как Питер Пэн. Хочу оставаться счастливым.
Я давно потерял все надежды на взросление. Я сбился с пути и застрял где-то в районе 10 лет.
Не хочу взрослеть. У взрослых куча проблем. Я как Питер Пэн. Хочу оставаться счастливым.
Вообще-то я рос маменькиным сынком, испорченным мамой и неблагодарным ей за это... Она хотела, чтобы я был похож на неё, зависел от неё и никогда не покидал её.
Я – взрослая, но не чувствую этого. Кажется, будто я до сих пор подросток, но мне разрешили повзрослеть по ошибке.
У меня бывают приступы мизантропии длиною в день или в полдня. Я легко могу превратиться в скаредную, злобно бормочущую жужелицу. Но – верите вы или нет – я все же люблю людей.
Я хочу стать особенной. Не хочу вырасти такой же, как остальные. Поэтому и играю на трубе, чтобы стать особенной.
Когда становишься старше, вещи, которые любил, не кажутся такими уж особенными. Как чёртик в коробке. Может, позже ты поймёшь, что это не больше, чем кусок картона, но некоторые вещи всё равно продолжаешь любить. Может, когда будешь в моём возрасте, то останется одна или две любимых вещи. У меня осталась одна.
Мне кажется, из детства я выехал, а вот до пункта назначения — «взрослости» — не добрался. Так и живу в автобусе.
Удивительно, но период быстрого взросления у меня пришелся на возраст от 15 до 22 лет.